Гражданское право

достояния», и, следовательно, подлежат охране наравне с произведениями,

находящимися на ее территории.

Необходимо также отметить, что нередко при заключении двусторонних

договоров охрана неопубликованных произведений вообще не оговаривалась,

например, статья 2 Соглашения с Польшей об охране авторских прав гласит:

«Каждая договаривающаяся Сторона признает авторские права граждан и

организаций другой договаривающейся Стороны их правопреемников на

произведения науки, литературы искусства, независимо от места их первого

опубликования, а также авторские права граждан третьих стран и их

правопреемников на произведения, впервые выпущенные в свет на территории

Советского Союза или Польской Народной республики...». Из приведенной

цитаты видно, что определяется судьбам лишь опубликованных произведений. На

мой взгляд, такая формулировка - это результат того, что не было

необходимости предусматривать взаимных обязанностей по охране

неопубликованных произведений, так как произведения иностранных авторов и

так подлежали охране в обоих договаривающихся государствах.

Итак, российское (а до 25 декабря 1991 года советское) авторское право

фактически охраняло, и охраняет любые неопубликованные произведения

иностранных авторов с момента их создания. Но, если это произведение

впервые публикуется не в России и не в стране, связанной с Россией

международным договором, то такое произведение становится в России

общественным достоянием, так как ранее предоставленный срок охраны истек.

Именно поэтому Россия смогла присоединиться к Бернской Конвенции. Это

означает, что в отношении граждан стран, участвующих и в Бернской, и во

Всемирной Конвенции, в России будут охраняться только те произведения,

которые будут опубликованы после 26 мая 1973 года (дата присоединения СССР

к Всемирной Конвенции). Что касается граждан государств, участвующих только

в Бернской Конвенции, то в России будут поставлены под охрану только те их

произведения, которые впервые опубликованы в этих странах после 13 марта

1995 года.

В прессе высказывались различные оценки принятого решения о

присоединении без обратной силы. Одни специалисты целиком и полностью

поддержала его, другие же осуждая его, утверждали, что «по сути же

оказалось, что к Бернской Конвенции Россия не присоединилась».

Заинтересованные же лица - издатели, единодушно поддерживая присоединение к

Бернской Конвенции, также разошлись в оценке порядка такого присоединения,

крупные издатели, которые «присоединились к Берну в одностороннем порядке»

еще в 1993 году либо удивлены таким подходом, либо полностью отвергают его,

рассматривая решение правительства как «возведение воровства в

государственную политику» и «легализацию пиратства». Высказывалось мнение,

что присоединение России к Бернской Конвенции с обратной силой отвечало бы

интересам российских издателей, так как им «выгодно покупать права и

платить иностранным авторам», что позволит им «иметь возможность, продавать

права на книги российских авторов».

Естественно, что крупным издательствам под силу выплачивать огромные

гонорары за приобретение исключительных прав на распространение

произведений иностранных авторов на территории России. Это им действительно

выгодно, так как их затраты окупятся через реализацию книжной продукции, в

стоимость которой включаются и суммы авторских гонораров, и передача

неисключительных прав на использование другим издательствам, в конечном

итоге за счет Российских читателей. Присоединение с обратной силой к

Конвенции, по мнению иных издателей, также не «позволило бы встать на ноги

молодым издателям», не имеющим большого стартового капитала. На мой взгляд,

это также прекратило бы приток в Россию множества произведений зарубежной

литературы, что, в конечном счете, отразилось бы как на развитии только

появившееся книжной индустрии, так и на культурно-духовной сфере нашего

общества.

Действительно, при принятии ответственных правовых решений, каким

является решение о присоединении к Бернской Конвенции, необходимо исходить

из интересов всего общества, а не отдельных его групп. Учитывая то, что

нормы Конвенции действуют не в идеальных, а реальных условиях, должны

приниматься во внимание и те экономические последствия, которые могло бы

повлечь предоставление охраны произведениям, ранее считавшимся в России

общественным достоянием.

Как было показано выше, критика присоединения без обратной силы носит

в основном экономический характер. Вопрос о самой формулировке

постановления не поднимался. Специалисты, несмотря на то, что в прессе и

было отменено, что формулировка не ясна, ограничились лишь констатацией

того, что она означает, что Россия присоединилась к Бернской Конвенции без

обратной силы, думается, что необходимо рассмотреть постановление

правительства именно с точки зрения данной им формулировки, которая

допускает неоднозначность ее толкования.

Итак, постановление содержит указание на то, что произведениям,

ставшим на территории российской федерации общественным настоянием не

момент присоединения к Бернской Конвенции, охрана вновь предоставлена не

будет. Рассматривая обоснование возможности присоединения России без

обратной силы, нами приводилось положение статьи 28 Закона РФ «Об авторском

праве смежных правах», согласно которому причиной перехода произведения в

общественное достояние служит истечение срока охраны. Однако статья 28

предусматривает и иную причину: перешедшими в общественное достояние также

считаются произведения, охрана которым на территории России никогда не

предоставлялась. В формулировке, данной правительством, не указывается, по

какой именно причине не будут охраняться произведения, ставшие на

территории РФ общественным достоянием, хотя такой причиной является

истечение сроков охраны. Нами было отмечено, что на законодательном уровне

охрана предоставляется лишь тем иностранным неопубликованным произведениям,

которые находятся на российской территории, хотя практика и иначе решает

этот вопрос. Однако, именно то, что на практике охранялись, и охраняются

все неопубликованные произведения иностранных авторов, позволило

истолковать статью 18 Бернской Конвенции как не обязывающую, предоставлять

охрану с обратной силой. Тем не менее, зарубежные специалисты, не знакомые

с российской практикой, могут провести анализ на законодательном уровне и

сделать вывод, что Россия, присоединяясь к Конвенции, приняла решение не

охранять иностранные произведения, ставшие на ее территории общественным

достоянием в силу того, что они никогда не охранялись. По такое решение

противоречило бы пункту 2 статьи 18 Конвенции, которой все причины

неохраняемости, кроме истечения срока охраны, безразличны. Если

формулировка правительства будет истолкована таким образом, это может

послужить основанием возникновения споров с другими членами Конвенции по

поводу применения Бернской Конвенции.

Думается, что лучшим способом устранить имеющееся противоречие до

присоединения к Конвенции было бы привести действующее законодательство об

авторском праве в соответствие с практикой, закрепив, что охрана по

российскому законодательству предоставляется всем иностранным

неопубликованным произведениям, независимо от того, на территории какого

государства они находятся. Это значительно упростило бы аргументацию

принятого Россией решения о присоединении без обратной силы. Иначе эту

проблему можно было бы решить, указав при подаче ноты, что действие

Бернской Конвенции не будет распространяться на произведения, которые на

дату вступления Конвенции в силу для России уже являются не ее территории

общественным достоянием вследствие истечения ранее предоставленного срока

охраны. Сегодня же, на мой взгляд, единственный способ устранить всякую

возможность возникновения спорной ситуации - дополнительно уведомить страны

Союза о причинах, по которым иностранные произведения перешли в сферу

общего достояния.

Несмотря на то, что некоторые специалисты считают, что

«непредставление обратной силы вообще лишает Конвенцию смысла», я

рассматриваю присоединение Российской федерации к Бернской Конвенции как

чрезвычайно значительное событие. Во-первых, теперь Россия связана

международным договором со многими странами, отношения с которыми по

авторскому праву никак не регулировались. Во-вторых, произведения

иностранных авторов тех стран, с которыми Россия была связана Всемирной

Конвенцией, получают охрану также по Бернской Конвенции, уровень которой

намного выше. Что же касается стран, связанных с Россией по Бернской

Конвенции, то их интересы, конечно, затронуты присоединением без обратной

силы. Однако, учитывая то, что произведения граждан большинства государств-

членов Бернского Союза уже охранялись по Всемирной Конвенции и по

двусторонним соглашениям, нарушение интересов этих государств не столь

существенно. Думается, что по истечении некоторого переходного периода

«привыкания» к защите авторских прав граждан стран-участниц Бернской

Конвенции, Россия пойдет по пути заключения двусторонних соглашений с

отдельными странами, как это делается сейчас в США, по которым охрана будет

предоставляться с обратной силой. Однако это не может произойти раньше, чем

Россия действительно будет к этому готова.

Соавторство.

Условия возникновения соавторства.

Авторское право на произведение, созданного совместным трудом двух и

более лиц (соавторство), принадлежит соавторам совместно, независимо от

того, образует ли такое произведение одно неразрывное целое или состоит из

частей, каждая из которых имеет также и самостоятельное значение (ст. 10

Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах»). Возникновение соавторства

доктрина и судебная практика связывают с рядом условий, которые выводятся

из действующего законодательства. Прежде всего, о соавторстве можно

говорить лишь в том случае, если в результате совместных усилий нескольких

лиц создано единое коллективное произведение. Не вызывает сомнений, что

такое коллективное произведение создается в тех случаях, когда произведение

создается в тех случаях, когда произведение образует одно неразрывное целое

(например, роман или картину, созданные несколькими лицами). Сложнее

обстоит дело в тех случаях, когда каждая часть произведения имеет

самостоятельное значение и может быть использована самостоятельно

(например, стихи и музыка в песне, главы учебника, написанного коллективом

соавтором). Ясно, что коллективное произведение не может быть создано в

результате простого механического соединения произведений авторов.

Необходима такая взаимная увязка их внутренней формы и содержания, чтобы

они воспринимались публикой как единое произведение. Иными словами,

изменение или изъятие какой-либо части коллективного произведения должно

влечь за собой соответствующее изменение других частей или невозможность

использования произведения как единого целого. Например, если изъять из

учебника по гражданскому праву любую из глав, посвященных, например,

сделкам, юридическим лицам, исковой давности и т. д., то данный учебник

вряд ли может рассматриваться как завершенное коллективное произведение,

способное выполнять свои функции. Точно так же изменение музыкального

текста оперы должно влечь за собой соответствующее изменение либретто.

Напротив, изъятие из книги иллюстраций не может повлиять на литературные

достоинства опубликованного произведения, поскольку текст и иллюстрации к

нему не составляют со своей совокупности единого произведения. Поэтому

писатель и художник не выступают в данном случае как соавторы. То же самое

можно сказать и обо всех других составных произведениях, например

сборниках, журналах и т. п.

Вторым непременным условием возникновения соавторства является

создание произведения совместным творческим трудом нескольких лиц. При этом

под совместным характером труда понимается, конечно, не совместный процесс

труда, а совместно достигнутый результат. Соавторы могут работать над

произведением сообща от начала до конца; каждый из них может создать какую-

либо обособленную часть произведения; один из них может доработать

результат другого и т. п. Важно не то, как, в какой форме трудились над

произведением его создатели, а то, что произведение явилось результатом их

совместных усилий. Показательным в этом отношении является следующее дело,

рассмотренное Верховным Судом РСФСР. К. предъявил иск к Т. и М. о признании

его соавтором повести «Когда отзвенел малиновый звон», выпущенной в свет

издательством « Молодая гвардия «Ростовский областной суд в иске К.

отказал. Рассмотрев дело по кассационной жалобе истца, Верховный Суд РСФСР

оставил решение Ростовского областного суда в силе, а жалобу без

удовлетворения. В определении Верховного Суда отмечалось, что истец

детально осведомлен о работе ответчика Т., который их использовал. Однако

этого совершенно недостаточно для признания творческого участия истца в

написании повести. До выхода книги в свет ни у истца, ни у ответчика не

возникало намерения создать коллективное произведение.

Отсутствует совместная творческая работа над произведением и в ряде других

случаев, когда одно лицо в силу своих служебных обязанностей или по другим

основаниям оказывает Л. помощь создателю произведения, но результаты его

труда не находят прямого отражения в произведении. Так, никто не ставит под

сомнение необходимость, полезность и даже творческий характер труда

редактора. Однако, если редактор не выходит за пределы своих обязанностей,

он не может претендовать на соавторство. Редактор призван помочь автору

улучшить свое произведение, исправить его отдельные недостатки, устранить

повторы и т. п. Но все изменения в произведение вносятся самим автором,

который может согласиться или не согласиться с редактором.

Важнейшим условием соавторства является также то, что вклад лиц,

претендующих на соавторство, должен носить творческий характер. Верховный

Суд неоднократно указывал, что «не дает оснований для признания соавторства

оказание автору или соавторам. технический помощи (подбор материалов,

вычерчивание схем, диаграмм, графиков и т. п.)»4. Поэтому при разрешении

споров о соавторстве одним из главных вопросов, стоящих перед судом,

является установление характера труда, вложенного в произведение каждым из

его создателей. Нередко решить этот вопрос бывает непросто. Так, много

споров возникает по поводу авторства на произведения, созданные на основе

воспоминаний так называемых «бывалых людей», обработок мелодий народных

певцов и т. д. На практике эти произведения чаще всего выходят в свет под

именем автора воспоминаний, что, может быть, обеспечивает лучшее восприятие

произведения публикой, но не всегда правильно отражает вклад автора. Так,

если рассказчик лишь сообщает писателю какие-либо исторические факты или

детали своей биографии, на основе которых последний создает систему

художественных образов и облекает разрозненные воспоминания в единое

произведение, субъектом авторского права должен признаваться создатель

художественного произведения. Поэтому пути идет судебная практика. Примером

может служить следующее дело. Е., проживший богатую событиями жизнь,

собирался воплотить свои воспоминания в литературное произведение. Однако

сам осуществить свой замысел он не смог и поэтому начал сотрудничать с

литератором С. На протяжении двух лет Е. и С. систематически встречались по

2 – 3 раза в месяц, и Е. рассказывал С. эпизоды из своей жизни. Используя

эти рассказы, С. написал роман «Накануне». Е. претендовал на соавторство и

выплату ему половины гонорара. Дело неоднократно рассматривалось судебными

инстанциями, и в итоге иск Е. был отклонен. Верховный Суд исходил из того,

что воспоминания не были облечены в литературную форму, он не участвовал в

разработке плана произведения, в составе системы образов и действующих лиц,

то есть, не участвовал в создании многопланового литературного

произведения, а был лишь рассказчиком отдельных эпизодов из своей жизни.

Напротив, автором произведения должен быть признан рассказчик, если

лицо, записавшее его воспоминания, не внесло ничего нового ни в содержание,

ни во внутреннюю форму произведения, а лишь выполняло техническую и

редакторскую работу. Если же в создании художественной формы произведения

принимали участие и рассказчик, и обработчик его воспоминаний, есть все

основания говорить о соавторстве. Во всех этих. случаях критерием,

помогающим установить действительного автора произведения, является

творческий характер внесенного в создание произведения вклада.

Наконец, условием признания тех или иных лиц соавторами произведения

является наличие соглашения о возникновении соавторства. При этом под

соглашением следует понимать взаимное волеизъявление авторов, направленное

на совместную творческую работу над произведением. Оно может быть выражено

в любой форме и на любой стадии работы над произведением. Более того,

предметом соглашения может быть доработка уже законченного произведения,

если возникает необходимость внести в него изменения и дополнения

творческого характера. Важно лишь, чтобы соавторство было добровольным и не

Страницы: 1, 2, 3, 4