Реферат: Приднестровье в годы Великой Отечественной войны

3. Эксплуатация и разграбление экономики Приднестровья

Согласившись на установление в Буго-Днестровском междуречье румынской администрации, немецкие фашисты тем не менее не отказались от эксплуатации экономики области. Эффективным средством грабежа стала эмиссия ничем не обеспеченных оккупационных марок «Reichkreditkassenschein» (PKKC). Введению их в обращение предшествовал переходный период. 16 сентября 1941 г. губернатор Алексяну был вынужден подписать распоряжение, допускавшее в обращение «как рубль, так и РККС», и отменить им же ранее изданное распоряжение об изъятии из обращения советского рубля. В 1942 г., когда были введены в оборот РККС, интендантские службы вермахта начали скупать на эти «деньги» огромное количество продовольствия. Задачи экономической политики своего правительства в «Заднестровье» Анто-неску сформулировал с необычайным цинизмом. «Эта область, - заявил диктатор 13 ноября 1941 г., - должна обеспечивать нас продуктами питания и удовлетворять все потребности войск, находящихся там....Транснистрия должна самым широким образом покрывать военные расходы, понесенные нами... Война обошлась нам в 170 миллиардов лей, и мы приложим все усилия, чтобы вырвать из Транснистрии 10-15-20 или 40 миллиардов лей. Если будем находиться там дольше и вывезем больше, тем лучше...»

Исходя из собственных интересов, оккупанты не стали разрушать крупное производство на селе и преобразовали колхозы и совхозы в «трудовые общины». Очередным распоряжением крестьянам было обещано 50% урожая за вычетом стоимости семян и горючего, использования техники и оплаты труда. Введенный румынской администрацией режим торговой, предпринимательской и ремесленной деятельности жестко ущемлял экономическую инициативу: все эти виды деятельности допускались только с разрешения главы муниципиев (таковыми являлись Тирасполь и Одесса) или префектов уездов. Установленная фиксированная оплата труда - от 1 РККС в день для чернорабочих до 3,3 РККС для квалифицированных специалистов - не компенсировала энергетические затраты работающих.

Сельскохозяйственное производство было подорвано политикой грабежа. Всего за два месяца, август-сентябрь 1941 г., оккупанты отобрали у крестьян практически все общественные запасы зерновых, часть скота и техники. «Из-за реквизиций, - признавал вице-префект Н. Смокина, - все колхозы остались без семян,., экономическое положение колхозов очень тревожное,., нет тягловой силы, трактора или вывезены за Буг, или простаивают из-за отсутствия деталей, а также отсутствия горючего.» Несмотря на это, 23 января 1942 г., после высадки советских десантов в Керчи, Феодосии и под Евпаторией, И. Антонеску распорядился вывезти из «Заднестровья» и других оккупированных областей СССР все запасы зерновых, кроме предназначенных для снабжения войск. Вывозу подлежали также масличные семена.

Возводя грабеж в систему, румынские власти в декабре 1941 г. учредили в Одессе, которую они помпезно переименовали в «Антонеску», специальную «службу трофеев». Спустя месяц диктатор распорядился экспортировать с оккупированной территории промышленные предприятия. В число подлежащих вывозу первыми были включены Тираспольская макаронная фабрика и плодоовощные заводы Кошницы, Дубоссар, Григориополя. В течение 1942 г. румынское общество «Решица», фирма Кароля Андре-ни из г. Брашова и другие компании только под видом металлолома за бесценок вывезли из «Заднестровья» 50 тыс, тонн промышленного оборудования. Было отправлено в Румынию оборудование винзаводов из Тирасполя, сел Глиное, Леонтьево и некоторых других.

Однако крах «блицкрига» все же вынудил оккупантов предпринять попытку организовать на месте хотя бы переработку урожая. «В первую очередь, - докладывал Г. Алексяну «правителю» в декабре 1941 г., -нас заинтересовала пищевая промышленность.» Месяцем позже наместник предписал префектам уделять первостепенное внимание сахарным заводам, производству спирта и обработке кож, полагая, что продукция именно этих отраслей в наибольшей степени соответствует интересам Румынии и ее армии.

К организации производства оккупационная администрация пыталась привлечь крупные румынские фирмы: «Конкордия», «Решица», «Форд-Ромына», «Рогитер». Вот что по данному поводу сообщал губернатор: «Мы находимся накануне заключения соглашения с этими фирмами....Мы предоставим им все необходимые льготы, но эти фирмы должны работать эффективно. Мы предоставим им угодья в 3^4-5 тыс. га... Таким образом мы будем способствовать снабжению страны».

Однако румынские фирмы не могли конкурировать с немецким капиталом, и немецким фирмам достались наиболее производительные предприятия Приднестровья. Консервные заводы Тирасполя и Глиного были переданы румыно-германскому обществу «Хортикола»: контракт, подписанный с ним губернаторством, предусматривал отправку половины продукции в Германию либо немецким войскам, а половину - румынской армии. На тех же условиях германо-румынским «смешанным управлениям» были переданы табачно-ферментационные заводы Тирасполя и Дубоссар. В апреле 1942 г. на заводе им. 1 Мая начались ремонтные работы, в которых принимали участие местные рабочие, мобилизованные в порядке трудовой повинности, и военнопленные из суклейского лагеря. Были введены в действие мельницы, маслобойки, спиртзаводы, дерево- и металлообрабатывающие мастерские, а также другие мелкие предприятия, которых не коснулись эвакуация и специальные парализационные меры.

Обеспечение промышленности, транспорта и сельского хозяйства рабочей силой осуществлялось в основном средствами внеэкономического принуждения. Зимой 1941/42 г. румынские власти провели трудовую мобилизацию. Весной в связи с началом полевых работ трудовая повинность была распространена на все приднестровское население в возрасте от 16 до 60 лет. 27 мая губернатор ввел нечто вроде крепостного права: под угрозой крупного штрафа и заключения в лагерь принудительного труда рабочим было запрещено оставлять свое рабочее место без разрешения администрации.

Вместе с тем румынские власти пытались и маневрировать, создавая на важных для себя участках более или менее сносные условия работы. С 1 апреля 1943 г. они увеличили рабочим Тирасполя заработную плату на 50%, а к пасхе выдали денежные пособия и продуктовые пайки. Оплата труда на железной дороге была вдвое выше, чем в промышленности: на однодневный заработок машиниста можно было купить 3 кг хлеба. И тем не менее, как показали дальнейшие события, ни насилие, ни пропаганда, ни подкуп не обеспечили оккупантам повиновения населения.

4. Подпольная патриотическая борьба народа Приднестровья

В соответствии с директивой СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня 1941 г. руководящие органы Коммунистической партии Молдавии и службы государственной безопасности МССР приступили к организации подполья. Благодаря социально-политической сплоченности народа, межнациональному согласию и временному фактору, партийные органы и служба НКВД МССР успели создать на левом берегу Днестра разветвленную сеть нелегальных формирований. В Тирасполе был организован подпольный горком, в Тираспольском и Слободзейском районах сформированы райкомы, в селах Коротное, Глиное, Владимировка, Ново-Котовск (Тираспольский район), Строинцы, Рашково, Хрустовая, Кузьмин, Подоймица, Окница (Каменский район) - первичные партийные организации. В Тирасполе и Слободзее оставлены подпольные райкомы комсомола, три первичные комсомольские организации, а в некоторых районах - подпольщики-одиночки: в Григориопольском - 61 человек, в Рыбницком - 50, в Тираспольском - 44, в Дубоссарском - 30, в Слободзейском - 7 человек. В шести районах левобережья были созданы около 20 партизанских отрядов и групп.

Однако при организации подполья, которая проходила в спешном порядке, допускались и серьезные просчеты: подполье не обеспечили средствами радиосвязи и полиграфическим оборудованием. Кроме того, в состав подпольных групп вошли люди, широко известные как активные сторонники Советской власти. Безусловной ошибкой явилось назначение одним из руководителей бендерского подполья А.И. Прокопца. В годы гражданской войны он командовал партизанским отрядом, затем - батальоном в прославленной бригаде Г.И. Котовского, в 1940 г. стал председателем Совета с. Хомутяновка (пригорода Бендер), а в 1941 - командиром местного подразделения истребительного батальона. Этот человек был общеизвестен как коммунист и патриот, поэтому его нельзя было оставлять в городе. Подобные нарушения требований конспирации были допущены и в других городах, селах. Многие звенья подполья возглавляли работники районных комитетов Коммунистической партии и комсомола, которых люди знали в лицо. И наконец, среди привлеченных к подпольной работе партийных и советских активистов оказались ненадежные элементы.

Неудачный для советских войск ход боевых действий в начале войны привел к деморализации части населения. В результате предательства 4 сентября 1941 г. сигуранце удалось арестовать в Бендерах диверсионную группу в составе 14 человек, изъять у них взрывчатку, оружие, комплекты румынской военной формы. В ноябре по доносу был арестован А.И. Прокопец. И хотя на допросах он никого не назвал, сигуранца, изучив его связи и используя показания предателя, схватила хозяев двух явочных квартир. А.И. Прокопец был казнен. В Григориополе отряд самоохраны немецкого села Колосово расстрелял коммунистов Г.Т. Токаренко и В.В. Железко, не подозревая, что они были подпольщиками. Пропал без вести руководитель рыбницкой подпольной группы А.И. Ильчук. В боях с наступающими войсками противника были разбиты партизанские отряды под командованием В.И. Сычинского и А.С. Попескула, созданные в Дубоссарском районе.

Дезорганизации подполья способствовал и политический террор. Волна арестов советских активистов, прошедшая по Тирасполю в августе-сентябре 1941 г., вынудила покинуть город многих подпольщиков, в их числе был и секретарь районного комитета КП Молдавии П.М. Топор, оставленный для руководства подпольем. Немало коммунистов было заключено в тюрьмы и концлагеря, а оставшиеся на свободе, потеряв руководство, не располагая оружием и связью, заняли позицию выжидания. «Оставленные советской властью агенты, - отмечалось в полицейском «Бюллетене контринформации» от 18 сентября 1941 г., - лишены связей между собой и средств передачи информации....Надежда, что советские армии одержат победу, настолько неуверенна, что не побуждает никого к непродуманным действиям,»

Таким образом, заблаговременно созданная подпольная сеть была в основном парализована. Однако патриотический дух народа оккупантам сломить не удалось. Попытки захватчиков актуализировать среди населения антисоветские настроения также провалились. Молдаванам остался чужд румынизм. Как признавал эмигрант Н.П. Смокина, у них «развито чувство молдавского этнического происхождения», а не румынского. Они плохо понимали румынский язык, считали его испорченным молдавским и даже не пытались его имитировать. Молдаван, так же, как и русских, украинцев, болгар, отделяла от завоевателей полоса этнокультурного, правового, социального и политического отчуждения. «Население Транснистрии, - писал в Бухарест другой эмигрант, Шт. Булат, - не знает румынского образа жизни, который мы хотим вводить.»

И для славян и для молдаван Россия (СССР) по-прежнему оставалась их родиной, которую нужно было защищать. Эту идею четко сформулировал перед расстрелом уроженец Григориополя руководитель Кривоозерской подпольной организации И.А. Гуртовой. На вопрос румынского офицера, почему он, молдаванин, изменил румынскому государству, Гуртовой ответил: «Моя родина - Советский Союз, и своему народу я не изменил, есть правда на земле - в Москве...»

Молдавская автономия в 20-30-е годы оградила население Приднестровья от крайностей политики «украинизации», и сознание славянского единства здесь было особенно прочным, В отличие от соседних районов Украины, в регионе не нашли поддержки организации украинских националистов, сеявшие национальную рознь. У молдаван и славян был общий враг - румынские и германские захватчики, общие социальные интересы, одно Отечество - СССР и общая цель - его защита. В силу этого политическая мобилизация населения осуществлялась не на этнической, а на общегражданской патриотической основе.

В сотне километров от Приднестровья сражалась осажденная Одесса, поэтому здесь не было периода выжидания - каждому жителю предстояло безотлагательно сделать свой политический выбор. Уже в самом начале оккупации предпринимались попытки организовать сопротивление. В сентябре 1941 г. бывший работник райкома комсомола И.Н. Дешевый установил связь с заключенными Дубоссарского гетто в надежде создать среди них подпольную группу. Схваченный по доносу эсэсовцами, он прошел через жестокие пытки, но не признался ни в чем. Стремясь спасти патриота, жители Дубоссар, рискуя жизнью, собрали несколько десятков подписей, под письмом, в котором утверждалось, что И. Дешевый «оклеветан». Письмо было передано командиру зондеркоманды Келлеру в последний момент, когда подпольщика уже вывели на казнь. К счастью, примар Дубоссар подтвердил, что обвиняемый в Коммунистической партии не состоял. По каким-то своим соображениям эсэсовец освободил И. Дешевого. Другой осужденный, председатель Совета одного из немецких сел, был повешен.

В Каменке осенью 1941 г. зоотехник М.Л. Скрицкий, учитель В.Н. Ткаченко и другие патриоты обзавелись всем необходимым для выпуска листовок: радиоприемником, пишущей машинкой, шрифтом, который они собрали в разрушенном здании типографии районной газеты. В с. Ержово близ Рыбницы радиотехник З.А. Клищевский смонтировал радиоприемник и прослушивал передачи московского радио. Патриоты изучали ситуацию, устанавливали связи, искали формы объединения.

Контрнаступление советских войск под Москвой вызвало среди населения патриотический подъем. В декабре 1941 г., оправившись после пыток, И. Дешевый возобновил борьбу с оккупантами. В феврале 1942 г. под его руководством в Дубоссарах состоялось учредительное собрание подпольной группы «За Родину». 4 мая был создан подпольный комитет в Каменке, который возглавил председатель поселкового Совета с. Хрустовая Я.А. Кучеров, оставленный для работы в подполье. Каменская подпольная организация установила контакты с патриотически настроенными людьми в каждом селе района.

В Тирасполе действовало более десяти подпольных групп. Одной из них руководил бежавший из плена командир Красной Армии тираспольчанин B.C. Панин, другой -комсомолка Зинаида Чабан. Добровольно вступив в ряды Красной Армии, она в июне 1941 г. попала в плен при обороне Севастополя, но сумела бежать и вернулась домой. Подпольную группу девушек создала в оккупированном Тирасполе уроженка украинского города Вознесенска Мария Скопенко. Еще одну патриотическую организацию возглавил бежавший из плена командир Красной Армии П.Е. Кустов, известный в подполье как «полковник Кармелюк». В Григориополе к формированию подполья приступил оставленный райкомом КПМ в тылу врага бывший работник милиции А.Г. Горохов. В Слободзее вооруженную группу молодежи сплотил комсорг колхоза К.П. Цуркан. Патриотические группы были организованы также в селах Парканы, Ближний Хутор, Терновка, Суклея, на хуторе Кучурган. В Тираспольской центральной тюрьме на Бородинской площади заключенные во главе с бывшим председателем горсовета Жмеринки подпольщиком Я.А. Кривенчуком создали свой подпольный комитет.

Патриоты организовали прием радиосводок Советского Информбюро, распространяли устную информацию о действительном положении на фронте, выпускали листовки, собирали оружие, помогали бежавшим из лагерей советским военнопленным, призывали население саботировать мероприятия оккупационных властей. Деятельность подполья все в большей степени влияла на политическую обстановку в регионе, активизировала массовое невооруженное сопротивление народа.

Осенью 1942 г. григориопольское подполье понесло тяжелую утрату - группе «самоохраны» немецкого села Колосово удалось выследить А.Г. Горохова. Он погиб, ни слова не сказав под пытками о своей подпольной работе. После его казни организацию в Григориополе возглавили коммунист В.Ф. Паляницын и беспартийный Г.Г. Стол-бин. Трагически сложилась судьба слободзейской подпольной группы. После покушения на румынского функционера К.П.

Цуркан и другие подпольщики были схвачены румынской полицией.

5. Дни освобождения

5 марта 1944 г. войска 2-го Украинского фронта под командованием маршала Советского Союза И.С. Конева начали Уманьско-Ботошанскую наступательную операцию. 17 марта они вышли в районе Ямполя к Днестру и приступили к освобождению Молдавии. Спустя сутки, переправившиеся через реку части создали у с. Косоуцы плацдарм и развернули наступление на запад и юго-запад. 24 марта советские войска перерезали пути отхода группировке противника в Бельцах. Немецкие части потеряли здесь в боях более 2 тыс. солдат и офицеров и через два дня были вынуждены сложить оружие.

В этот же день войска фронта овладели г. Бельцы и вышли к государственной границе СССР - р. Прут - на участке от Липкан до Скулян протяженностью около 100 км. Таким образом было положено начало восстановлению советской государственной границы.

Продолжая освобождать территорию Молдавской ССР от оккупантов, советские войска в результате упорных боев 30 марта освободили Рыбницу и Липканы, 2 апреля - Резину, 6 апреля - Оргеев, 12 апреля - Дубоссары, Григориополь, Тирасполь. Форсировав Днестр, они укрепили плацдармы на правом берегу реки. Самый большой из них находился в районе Кицкан. К середине апреля от фашистских захватчиков была очищена половина территории республики.

Частям Красной Армии помогали партизаны и подпольные организации. Отряд «Советская Молдавия», в который вступили десятки жителей Каменского района, участвовал в освобождении населенных пунктов Каменского, Рыбницкого, Резинского, Распопенского, Оргеевского районов. В ходе боев жители приднестровских городов и сел днем и ночью переправляли на лодках советских воинов и материальную часть на правый берег реки, вместе с солдатами наводили переправы. Многие стали проводниками воинских частей. Сотни людей в весеннюю распутицу и бездорожье на своем гужевом транспорте, а иногда просто на руках доставляли военные грузы к местам боев.

Однако территорию Молдавии противник рассматривал как предполье нефтеносного района Плоешть в Румынии. По приказу Гитлера здесь уже с конца 1943 г. планировались и осуществлялись оборонительные мероприятия: строительство мощных укреплений, дорог военного значения, аэродромов. 18 марта командование немецко-румынской группировки «Южная Украина» получило приказ фюрера удержать район любой ценой. На смену измотанным и поредевшим соединениям были переброшены новые дивизии, в том числе семь танковых. Сопротивление немецко-румынских войск на кишиневском направлении усилилось.

Советское командование в условиях разрухи в только что освобожденных от оккупантов районах Украины не смогло укрепить передовые части.

Ожидая подхода частей Красной Армии, подпольщики Каменки взяли под охрану 10 тыс. тонн зерна, 400 тонн табака, другие ценности, подготовленные к вывозу оккупантами, и отбили несколько попыток противника уничтожить хлеб. 19 марта в поселок вступил рейдовый отряд «Советская Молдавия» из 120 партизан под командованием кишиневца подполковника Я.А. Мухина. Партизаны и 46 пополнивших отряд добровольцев в течение четырех дней вели бои с немецким батальоном, который получил приказ сжечь склады. 23 марта в самый критический момент боя к Каменке вышли четыре танка - разведывательный дозор советских войск. При их поддержке немцы были изгнаны из поселка, а затем из сел Подойма и Подоймица. Доставив с западного берега Днестра девять лодок, партизаны помогли частям Красной Армии переправиться через реку. В Каменке подпольщики создали ревком, который взял в свои руки власть в районе. Его руководителем стал А.Р. Самоний.

Страницы: 1, 2, 3