Реферат: Отечественная война 1812 года, битвы на Смоленщине
Смоленск
расположен по обе стороны Днепра и был обнесен мощной стеной с 17 башнями и
бойницами для оружейной стрельбы. Позади стены были сделаны устройства для
орудий. Следует напомнить, что стена из камня и кирпича - для того времени
довольно сильное укрепление. Вначале Раевский предполагал расположить войска
впереди города. Но, посоветовавшись с генералами, выслушав мнение Паскевича,
уже имевшего дело с французами, решил обороняться в самом городе, используя для
этого крепостные стены и городские здания. Раевский умело использовал
крепостную стену для обороны города, сосредоточив в ней главные силы.
В
ночь на 4 августа русские воины были расставлены на стене и башнях, а на
земляных бастионах, окружавших ее, установлена большая часть артиллерии. Часть
войск расположилась на западной и южной окраинах города, откуда ожидалось
нападение неприятеля. В ту тревожную ночь, писал впоследствии Раевский,
"я не мог сомкнуть глаз - столько озабочивала меня важность моего поста,
от сохранения коего столь много, или, лучше сказать, вся война
зависела
".
На корпус Раевского выпала исключительно сложная задача обороны Смоленска.
Готовились к сражению и французы. 4 августа, в день рождения Наполеона,
французским маршалам хотелось преподнести своему императору подарок - взять в
этот день Смоленск. Но сюрприза не получилось. Крепость выдержала удар. Ее
войскам довелось в течение суток сдерживать натиск основных сил наполеоновской
армии.
Главная
часть города находилась на левом берегу Днепра. Здесь были Краснинское,
Мстиславское, Рославльское и Никольское предместья.
Утром 4 августа к Смоленску с юга подошли войска Мюрата, Нея и Даву. Сюда
прибыл и Наполеон. Противник обложил город и приступил к бомбардировке.
Артиллерийский огонь обрушился на храбрых защитников города. Но сломить
сопротивление русских воинов не удалось. В атаку устремилась французская
конница. Она потеснила русскую конницу, вынудив ее отойти в Краснинское
предместье, но большого успеха добиться не могла. Тогда в атаку была брошена
пехота. Она двинулась тремя мощными колоннами, нанося главный удар по
Королевскому бастиону. Правая колонна устремилась на Всесвятское кладбище перед
Рославльским предместьем, левая наступала вдоль Днепра на Краснинское
предместье.
Оборону
Королевского бастиона по приказу Раевского возглавил командир 26-й пехотной
дивизии генерал Паскевич, уже не раз, участвовавший в боях с французами. На
бастионе было установлено 18 орудий. Когда неприятельская пехота начала атаку,
артиллеристы открыли дружный огонь, но французы с большими для них потерями
все-таки ворвались на кронверк перед Королевским бастионом. Закипела рукопашная
схватка. Генерал Паскевич личным примером и бесстрашием вдохновлял солдат на
решительную борьбу. Один из батальонов во главе с ним нанес сокрушительный
штыковой удар по французам, уничтожив большую их часть, а остальных обратил в
бегство. Они самоотверженно отражали атаки наседавшего противника, 4 августа
было переломным днем обороны Смоленска. Город оборонялся лишь одним 7-м
пехотным корпусом Раевского и ослабленной дивизией Неверовского против 180-
тысячной армии Наполеона (войска 1-й и 2-й армий лишь поздно вечером стали прибывать
к Смоленску). Ней снова бросил свою пехоту в бой. На этот раз французы были
остановлены на подступах к бастиону у крепостного рва и штыковой контратакой
Орловского, Ладожского и Нижегородского полков вновь и
вновь
отброшены от крепости. Не имели успеха атаки французов на Краснинское и
Рославльское предместья, поэтому Наполеон был вынужден отдать распоряжение
ждать подхода главных сил, предварительно открыв по крепости
артиллерийский
огонь. Но это не испугало русских воинов, они продолжали стойко обороняться.
Непонятно, почему Наполеон не воспользовался этим случаем. Возможно, Наполеон
хотел начать сражение со всей русской армией, но и тогда он мог легко перекрыть
дорогу на Москву, переправить через Днепр часть своих войск у Прудищево и
закрыть пути отступления русской армии.
В
ночь на 5 августа русские армии подошли к Смоленску и усилили оборону города.
Утомленных солдат Раевского сменили части корпуса генерала Д.С. Дохтурова,
дивизия генерала П.П. Коновницына. Героическое сопротивление продолжалось.
Наполеон,
встретив мощный отпор, решил, что под Смоленском пройдет генеральное сражение,
к которому он тогда настойчиво стремился. Его военная мощь многократно
превосходила силы русских, и он хотел одним ударом сокрушить их. К утру 5
августа основная часть французской армии была подтянута к городу. Три дивизии
Нея нацелились на Королевский бастион и Свирское предместье. В центре — против
Рославльского предместья и Молохов-ских ворот - встали пять дивизий Даву. У
Рачевского предместья и Никольских ворот расположилась дивизия Понятовского,
на левом берегу Днепра –три кавалерийских корпуса Мюрата. В резерве находилась
гвардия.
В целом под стенами Смоленска собралась 180-тысячная французская армия, и ей
противостоял всего лишь 30-тысячный корпус Дохтурова. В Свирском предместье и
на Королевском бастионе оборонялась дивизия Лихачева, в Рославльском предместье
— дивизия Канцевича, в Рачевском — егерский полк Полицина, в северной части
крепости расположились три драгунских полка под командованием генерала Скалона.
Никольские
ворота оборонял отряд Цибульского. Дивизия Коновницына находилась в резерве у
Молоховских ворот.
5
августа стало самым кровавым днем в истории Смоленска. Утром противник начал
обстрел и штурм города. Особенно жестокие схватки происходили у Молоховских
ворот, через которые французы стремились ворваться в город, но русские всякий
раз отбрасывали их. Воинам помогали местные жители. Они ходили в атаки,
подносили ядра к орудиям, вывозили раненых с поля боя. В одной из схваток
героически погиб генерал А. А. Скалой. Мужественно вел себя и командующий
корпусом генерал Д. С. Дохтуров. Несмотря на болезнь, он продолжал умело и
четко руководить сражением. "Если умереть мне, так лучше умереть на поле
чести, нежели бесславно — на кровати', - говорил он.
Сражение
длилось до позднего вечера. Противник штурмовал и Никольские ворота, и
Королевский бастион, и другие участки крепости, но все его атаки были отбиты.
Крепость стояла, как могучий утес. Под Смоленском французы потеряли убитыми 20
тысяч солдат.
БОЙ
ЗА СМОЛЕНСК. Описание боя приводится по воспоминаниям участника, майора
Пяткина, исполнявшего должность дежурного штаб-офицера 7-го пехотного корпуса.
"Генерал
Раевский вполне чувствовал опасность своего положения, ибо обе наши армии
находились тогда от Смоленска в 40 верстах, и прежде следующей ночи нам нельзя
было ожидать подкрепления. Он отправил к главнокомандующим курьеров с
донесением о силах неприятеля, расположившихся перед его корпусом; к князю же
Багратиону присовокупил, что спасение наших армий зависит от упорной защиты
Смоленска вверенным ему отрядом.
Перед
рассветом Раевским была получена от князя Багратиона следующего содержания
записка: "Друг мой! Я не иду, а бегу; желал бы иметь крылья, чтоб поскорее
соединиться с тобою. Держись! Бог тебе помощник".
Около
седьмого часу вечера прибыли к нам на подкрепление четыре полка гренадеров, которые
и помещены, были позади предместья в резерве. Подкрепление сие ободрило
генерала Раевского чрезвычайно. Прежде еще сего подошла кирасирская дивизия,
полк драгунов и полк уланов, из коих первая, по приказанию Раевского, оставлена
по ненадобности на правом берегу Днепра, а последние два полка присоединены
были на левом фланге нашей пехоты.
4-го
числа с утренней зарею завязалась перестрелка между обеими линиями. Неприятель
повел главные атаки на наш правый фланг, примыкающий к левому берегу Днепра, в
том, конечно, предположении, чтобы уничтожить наше правое крыло, захватить
Днепровский мост и отрезать наше отступление по оному! Но судьбы всевышнего
неисповедимы. Все атаки неприятеля отражены были с неимоверным присутствием
духа и гибельною для него потерею, в особенности же в оврагах, которые они
стремились перейти, с тем, чтобы завладеть крепостными бастионами, примыкающими
к берегу Днепра.
Артиллерия наша наносила им ужасное поражение, а батальоны Орловского
пехотного и прочих полков, по распоряжению генерала Паскевича, опрокидывали
неприятельские колонны обратно в стремнины, ими проходимые, которые под конец
завалены, были неприятельскими трупами. Но, несмотря, однако ж на сие
убийственное поражение, неприятель с невероятным стремлением усиливался и
возобновлял свои атаки, с тем чтобы достигнуть своей цели, ибо армии наши не
подошли еще к Смоленску; но, утомясь и понеся в рядах своих неожиданную
потерю, к вечеру прекратил свои действия. Войска наши появлялись уже на высотах
правого берега Днепра, и генерал Дохтуров сменил нас в полночь своим корпусом.
Генерал
Раевский, видя, что неприятельские колонны, прекратив огонь, начали
располагаться на ночлег, подъехал к победоносным войскам генерала Паскевича и,
обняв сего последнего, сказал ему, сколько я могу припомнить, следующие
достопамятные слова. "Иван Федорович! Сей победоносный день принадлежит к
блестящей нашей истории. Воспользуясь предусмотрительными вашими советами, мы,
при помощи всевышнего, спасли не только что Смоленск, но гораздо более и
драгоценнее - обе наши армии и дражайшее отечество!" После благодарил все
войска, состоящие у него под командою, генералитет, штаб- и
обер-офицеров".18
Взбешенный
упорством защитников города, Наполеон отдал распоряжение применить тяжелые
гаубицы, зажигательные и разрывные снаряды. На Смоленскую крепость обрушился
огонь 150 французских орудий. "Тучи бомб, гранат и чиновных ядер полетели
на дома, башни, магазины, церкви. И дома, церкви и башни обнялись пламенем -и
все, что может гореть,— запылало!"- сообщает очевидец событий той ночи
писатель Ф. Н. Глинка в известной книге "Письма русского офицера".
Ночью
Наполеон, смотря на город, охваченный пламенем, воскликнул: "Это
извержение Везувия! Не правда ли, красивое зрелище, господин оберштабмейстер?
-
Ужасное, государь, - ответил Коленкур.
-
Ба! возразил император.— Вспомните, господа, изречение одного из римских
императоров: труп врага пахнет всегда хорошо".
Эти
слова ошеломили даже его приближенных. Смоленск пылал.
Ни
огонь вражеской артиллерии, ни атаки пехоты, ни пожар не в силах были сломить
сопротивления защитников Смоленска, однако, учитывая невыгодное соотношение
сил и возможность обхода Смоленска французами, Барклай-де-Толли решил оставить
город и отойти на восток.
Свой
приказ он прокомментировал так: "Цель наша при защищении развалин
смоленских стен состояла в том, чтобы, занимая тем неприятеля, приостановить
намерения его достигнуть Ельни и Дорогобужа и тем представить князю Багратиону
нужное время прибыть беспрепятственно в Дорогобуж. Дальнейшее удержание
Смоленска никакой не может иметь пользы, напротив того, могло бы повлечь за
собой напрасное жертвование храбрых солдат. Почему решил я после удачного
отражения штурма приступа неприятельского, ночью с 5 на 6 августа оставить
Смоленск..."
Пламя
пожара освещало путь русским войскам, оставлявшим город. Вместе с войсками
покидали город его жители. Старики, женщины, дети на подводах и пешком
потянулись вслед за армией. За два часа до рассвета 6 августа, уничтожив мост
через Днепр, Покинул город корпус Дохтурова. Дивизия Коновницына оставила
город последней.
Наполеон на
всю жизнь запомнил невиданную стойкость защитников города. Много лет спустя,
уже находясь в ссылке на острове Святой Елены, он вспоминал: "Русскому
отряду, случайно находящемуся в Смоленске, выпала честь защищать сей город в
продолжение суток, что дало Барклаю-де-Толли время прибыть на следующий день.
Если бы французская армия успела врасплох овладеть Смоленском, то она
переправилась бы там через Днепр и атаковала бы в тыл русскую армию,
в то время разделенную и шедшую в беспрядке. Сего решительного удара совершить
не удалось"
В
течение 6 августа войска 2-й армии, выставив сильный арьергард у Прудищева,
отступали по Московской дороге. Войска первой армии, отойдя по Петербургской дороге
к северу от Смоленска, совершили затем фланговый маневр. По проселочным путям
они вышли на Московскую дорогу и присоединились ко 2-й армии.
Утром
6 августа французы вступили в горящий и почти безлюдный город. "Это
был,--писал историк Жомини – спектакль без зрителей, победа без плодов,
кровавая слава, дым которой окружал нас, был, казалось, единственным нашим
приобретением". « Единственными свидетелями нашего вступления в
опустошённый Смоленск являются дымящиеся развалины домов… ни разу, с самого
начала военных действий, мы ещё не видели таких картин; мы ими глубоко
потрясены». /Ц. Ложье/23
В Смоленск Наполеон въехал на белом коне через Никольские ворота. За два дня
боев французы потеряли убитыми и ранеными не менее 20 тыс. человек (потери русских
были вдвое меньше). Полуразрушенный город был пуст. Никто из русских не
встретил его, не пришел к нему на поклон, не принес ключей от города. Жители
ушли вместе с армией. Отступая, смоляне сожгли мост через Днепр. Это поразило
Наполеона. Всюду его встречали как триумфатора, здесь же царило гробовое
молчание, которое таило грозное предзнаменование жестокой
борьбы.
"В городе остались,— пишет Коленкур, лишь несколько старух, несколько
мужчин из простонародья, один священник и один ремесленник" 24
Продовольствия и фуража в городе не оказалось. Голодные солдаты рыскали по
пустым домам, тащили из них оставленные жителями вещи и продукты.
В
плохом настроении находился в Смоленске Наполеон. Он понимал, что русская армия
хотя и отступает, но силы ее сохранены. Кроме того, навстречу французам спешил
с войсками Милорадович, появились первые полки ополченцев. Партизаны устраивали
засады на дорогах, совершали налеты на обозы и гарнизоны. Уже нельзя было
посылать фуражиров без вооруженной охраны. "Оставшиеся жители, -
вспоминает Коленкур,— все вооружались"25. Они вооружались,
дополняет русский мемуарист С. Н. Глинка, чем кто мог, и спешили за войсками .
Овладение
Смоленском сулило Наполеону большие стратегические выгоды. Во-первых, русские
лишались важного оборонительного рубежа, каким был Смоленск и вся Смоленская
гряда; во-вторых, Наполеон приобретал крупную базу, на которую он мог опираться
в ходе войны, так как именно здесь, в Смоленске, скрещивались основные дороги,
идущие с Запада.
Но
этими выгодами нужно было умело воспользоваться. Бертье и Коленкур, близко
стоявшие к Наполеону, настоятельно рекомендовали ему не увлекаться
преследованием уходящих в глубь страны русских, не гнаться за далекими
перспективами, остановиться в Смоленске на Днепровском рубеже, укрепить армию,
привести в порядок тылы, решить административные вопросы в захваченных
областях.
В Смоленске
Наполеон пытался возложить управление городом на муниципалитет, созданный им в
составе мэра и членов муниципального совета.
Мэром
города Смоленска назначался титулярный советник Васька Ярославцев.
В
течение пятидневного пребывания Наполеона в Смоленске был какой-то момент,
когда он всерьез задумывался над состоянием армии и ее устройством. Наполеон
даже высказывал мысль об оставлении армии в Смоленске на зимние квартиры, о
создании продовольственных запасов, строительстве лазаретов и дорог. Он
приказал устроить госпитали для раненых, поставить 24 пекарни, соорудить через
Днепр прочный мост на сваях, привести в порядок здания города. Одним словом,
Наполеон намеревался надолго обосноваться в Смоленске. Он говорил тогда
Коленкуру: "Я укреплю свои позиции. Мы отдохнем, опираясь на этот пункт,
организуем страну и тогда посмотрим, каково будет Александру... Я поставлю под
ружье Польшу, а потом решу, если будет нужно, идти ли на Москву или на
Петербург"26
Конечно,
для подобного рода намерений имелись основания. Армия на пути к Смоленску
понесла большой урон в живой силе и материальных средствах, снизилась ее
боеспособность, она нуждалась в отдыхе, в доукомплектовании, следовало
привести в порядок службу тыла, организовать медицинское обслуживание и т. д.
Но
какова была гарантия, что длительная пауза, остановка на зиму в Смоленске
приведет к желаемой цели -к победе в большом сражении, овладению Москвой и
подписанию мирного договора? Такой гарантии не было. Более того, в России и
Европе расценили бы эту паузу как поражение Наполеона, она потребовала бы
колоссальных расходов, усилилось бы недовольство во Франции, да еще при
отсутствии императора в Париже. Все это могло создать невыгодную политическую
и военную обстановку. Надо было искать сражения.
Участник
тех событий, впоследствии известный военный теоретик и историк А. Жомини, так
излагает общий ход мыслей Наполеона: "Вынудить русских к сражению и
продиктовать мир - это единственно безопасный путь из оставшихся в настоящее
время... Но что требовалось предпринять, чтобы добиться этого сражения?
Конечно же, не сидеть в Смоленске без продовольственных и других ресурсов. Мы
должны были либо наступать на Москву, либо отойти к Неману, третьего пути не
существовало... Опыт десяти кампаний помогает мне видеть решающий пункт, и я
не сомневаюсь, что удар, нанесенный в сердце русской империи, мгновенно
покончит с разрозненным сопротивлением.» 27
Наполеон
поделился своим решением с Коленкуром. "Не пройдет и месяца,— сказал он,—
как мы будем в Москве: через шесть недель мы будем иметь мир"Но то была
лишь очередная иллюзия. Время же и реальность событий диктовали свои расчеты.
Все эти
планы так же быстро исчезли, как и появились. Достаточно было Наполеону
получить хотя бы небольшой тактический успех, как у него вновь возникла надежда
на возможность большого сражения и достижения в нем решительной победы.
Заключительным актом Смоленского сражения явился бой 7 августа в 10 километрах
от города, у Валутинской горы. Наполеон сделал здесь еще одну попытку втянуть
русские войска в генеральное сражение.
Обстоятельства,
при которых возникло неожиданное столкновение русских и французов у деревни
Лубино, таковы. Войска 1-й Западной армии двигались проселочными дорогами с
Поречской на Московскую столбовую дорогу двумя колоннами. Одна из них шла через
Крахоткино, Жабино, Кошаево и выходила к Лубино и Бредихину другая - через
Зыколино и Сущево к Прудище. В авангарде первой колонны шел отряд под
командованием генерал-майора П. А. Тучкова 3-го, который вечером 6 августа
выступил с Поречской дороге и к утру следующего дня вышел на Московскую дорогу
у Лубино. Дальше отряд должен был двигаться на восток к Бредихину, но Тучков,
желая надежно прикрыть движение основных сил, повернул свой отряд на запад и
направил его по дороге к Смоленску. Двигаясь по дороге, отряд уже миновал реку
Страгань. В это время корпус Жюно переправившийся через Днепр по наведенному
мосту у Прудищево двигался по Московской дороге к деревне Лубино. Генерал
Тучков вместе с прибывшим к нему генерал-квартермейстером К.Ф. Толем
установили, что впереди войск 2-ой армии, кроме трех казачьих полков
генерала А. Карпова, никого нет. В тоже время к полудню стали приходить сюда и
войска корпуса Нея, направленные Наполеоном на Московскую дорогу.
Тучков, отлично понимая, что от действий его отряда зависит успех маневра,
совершаемого 1-ой армией, решил задержать движение войск противника,
расположив свои войска на удобной позиции за рекой Строгань. На дорогу была
выдвинута артиллерийская батарея, которая открыла огонь по подходившим войскам
корпуса Нея. Завязалась перестрелка, все более усиливавшаяся по мере подхода
войск противника.
Страницы: 1, 2, 3, 4
|