Курсовая работа: Проблема косовских албанцев в 90-ых годах XX века
70-е годы
многие албанцы считают наиболее благоприятными для развития края. В
соответствии с Конституцией 1974 г. республики и автономные края наделялись еще
более широкими полномочиями, приобретали политическую и экономическую
самостоятельность. Края, получившие полномочия по решению всех вопросов
внутренней жизни, обладали широким двойным статусом: с одной стороны, они
являлись составной частью Сербии, а с другой – фактически имели те же права,
что и сама республика в рамках СФРЮ. Автономные края превратились в
равноправные единицы союзного государства. Сербия не могла принять ни одно
решение без одобрения автономного края, а он в свою очередь мог не считаться с
мнением руководства Сербии. На практике при решении хозяйственных или
политических вопросов трудно было достичь единства республики – руководящие
органы края подчинялись республиканским только в том случае, если считали это
выгодным для своих интересов. Автономный край обладал равными правами с
республиками, кроме одного – не мог отделиться от Сербии. Поэтому в Косове с
первый дней выступления албанцев звучали требования предоставления краю статуса
республики. Поскольку албанцы по численности были четвертой нацией в СФРЮ после
сербов, хорватов и мусульман, они считали свои требования обоснованными.
Руководство Сербии опасалось “контрреволюционного подполья” в Косове, его
деятельности по албанизации края и усиливало там работу министерства внутренних
дел и службы безопасности. Но со стороны руководства страны и других республик
действия Сербии часто расценивались как унитаристские и подвергались резкой
критике.
Союзный секретарь (министр) по внутренним делам СФРЮ
Ф.Херлевич сообщал, что с 1974 г. до начала 1981 г. органам безопасности было
выявлено свыше 1 тыс. человек, занимавшихся подрывной деятельностью с позиций
албанского национализма. Многие из них, по его словам, были связаны с
деятельностью одной из самых активных организаций, так называемого “Красного
фронта” – “проалбанской организации, которая действует с территории западных
стран, а направляется Албанской партией труда”.
80-е годы. В
марте 1981 г. в Косово вспыхнуло восстание. Очень быстро социальный протест
перерос в постоянную политическую акцию, которая длилась 10 лет, усилив
напряженность внутри Сербии и обострив межреспубликанские отношения. Уже через
несколько дней демонстранты несли транспаранты с открыто политическими
требованиями: “Косово – республика”, “Мы албанцы, а не югославы”, “Косово –
косоварам”. Албанцы, боясь потерять высокий уровень автономии, заявили о себе
как о силе, которая готова отстаивать свои цели.
Постепенно митинги стали носить антигосударственный
характер – все чаще звучали требования об объединении с Албанией, с флагштоков
сбрасывались югославские флаги. Сепаратистов активно поддерживала Албания,
радио- и телепередачи которой принимались почти на всей территории Косово.
Демонстрации в крае сопровождались саботажем на
отдельных предприятиях, распространением листовок, активизацией деятельности по
превращению Косово в “этнически чистый край”. Националисты использовали любые
методы, вплоть до угроз физического истребления в адрес сербов и черногорцев.
Албанцы оскверняли памятники культуры, православные церкви и кладбища,
поджигали дома, убивали людей, насильственно занимали чужую землю, ограничивали
свободу передвижения. Следствием этого стал массовый отъезд сербских семей из
края. В 1981[1]
г. из 1451 населенного пункта в 635 не осталось ни одного серба. Чисто
сербскими оставались только 216 сел. Осенью 1988 г. уже 7 из 23 общин края были
“этнически чистыми”. На протяжении 10 лет на этой территории царил албанский
террор, остановить который было трудно. К 1991 г. сербов в Косово насчитывалось
менее 10%. Постоянный процесс выселения из автономного края жителей сербской и
черногорской национальностей стал важнейшим индикатором кризиса.
События в Косово в разной степени активизировали
некоторые националистические силы и в других частях Югославии. Помимо
выступлений некоторых албанцев в Македонии, Хорватии, Боснии и Герцеговине с
призывом ехать в Косово и “бороться за республику” отмечались
националистические выступления в Воеводине. Немедленно последовала и реакция
сербов. Активную поддержку у населения находили лозунги “Сербская нация под
угрозой” и “Сербский народ разобщен”.
В то время проблема Косово стала чуть ли не самой
крупной общественно-политической проблемой страны. Уже тогда некоторые
политические деятели напрямую связывали ее с прочностью югославского
федерализма. Руководство Югославии понимало, что предоставление Косово статуса
республики в наибольшей степени угрожает стабильности и территориальной
целостности Югославии, поэтому пыталось решить конфликт другими способами.
Обществоведы и политики по-разному объясняли причины
протеста и националистических выступлений в крае в 80-е годы. Албанские авторы
связывали конфликтную ситуацию в крае с дискриминацией албанцев в
экономической, общественной и национальной областях, с тем, что они ощущали
себя “гражданами второго сорта”. Однако обратим внимание на то, что многие
исследователи, включая и албанских, отмечают дискриминацию албанского населения
в Косово в первые два десятилетия (1945-1965 гг.) существования “второй”
Югославии, в то время как последующие годы, до смерти Тито, они оценивают как
достаточно благоприятные для развития албанского народа. В Сербии большинство
обществоведов причины албанских выступлений видели в сепаратистской идеологии
албанцев в Сербии, в национализме, а позже – в исламском экстремизме. В то же
время представители оппозиционных партий во всем винят только политический
режим С.Милошевича, который навязан и албанцам, и сербам, из-за которого во
всей Сербии не соблюдаются права человека. Экономические факторы лишь углубили
кризис, тем более, что на общем экономическом положении края сказывались
трудности экономического развития страны в целом, ставшие наиболее ощутимыми с
начала 80-х годов. Автономный край Косово был самой отсталой частью Югославии,
хотя потенциально он богат природными ресурсами – углем и минералами, имеет
плодородную землю.
Поиск причин обострения ситуации привел многих
исследователей к необходимости обратить внимание на систему образования в крае,
которая была тесно связана с албанской школьной системой. По их мнению, она
способствовала “албанизации Косово” и росту националистических настроений,
особенно среди молодежи. Сюда приезжали сотни учителей и профессоров из Тираны.
А косовские в свою очередь проходили стажировку в Албании. Занятия велись по
албанским учебникам, государственные программы игнорировались. Университет
готовил албанологов в таком количестве, которое не требовалось стране.
“Албанизация Косово” становилась естественным процессом, а воспитание
националистических идей начиналось уже за школьной партой. В Косово
существовали 904 албанские начальные и 69 средних школ. В 1970 г. в Приштине
был открыт университет, в котором и на албанском, и на сербском языках
обучались 37 тыс. студентов, 80% из них были албанцами. Албанский национализм
неограниченно использовал все краевые структуры власти: милицию, суды, систему
школьного и университетского образования, Академию наук, писательскую
организацию – для того, чтобы национализм мог проникать во все сферы жизни, все
слои населения.
Руководство Сербии использовало разные методы
урегулирования ситуации в крае в 80-е годы. Введение военного положения
сменялось разработкой новых программ решения “вопроса Косово”, которые включали
в себя или экономические меры, такие как преодоление замкнутости края,
изменение его экономической структуры, укрепление материальной основы
самоуправления, или политические – попытку формирования единства на классовых,
а не на национальных основах.
В конце 80-х годов ситуация в крае крайне обострилась.
Когда руководство Союза коммунистов Сербии сменило руководителей Краевого
комитета СК Косово, в Приштине и других городах прошли демонстрации протеста, а
в феврале 1989 г. началась забастовка шахтеров, выступавших против исключения
популярного у албанцев Азема Власи из ЦК СКЮ. События в крае вызвали огромный
резонанс в стране. В Любляне поддержали требования шахтеров, а в Сербии –
осудили, потребовав от правительства серьезных мер.
Дальнейшее развитие событий связывают с именем Слободана
Милошевича, избранного в 1986 г. председателем ЦК Союза коммунистов Сербии.
В 1987 г. популярность этого человека стремительно возросла – его выступление в
апреле в Косово-Поле, где он впервые открыто говорил о несправедливом положении
Сербии в югославской федерации и пообещал сербскому народу защиту, было
воспринято как национальная сербская программа. В Милошевиче сербы увидели
национального лидера. В 1988 г. он организовал ряд манифестаций и так
называемых “митингов истины” в Ужице, Валеве, Заечаре, Шабаце, Крушеваце,
Кралеве, Вране, Лесковаце, Крагуеваце, Нише, Белграде, на которых собиралось от
100 до 300 тыс. человек. Воодушевленные возможностью впервые говорить о своих
национальных чувствах, проблемах власти, люди скандировали имя Милошевича,
несли его портреты. К концу 80-х годов он выделился из партийно-государственной
олигархии и стал независимым носителем политического суверенитета, фактически
“неприкосновенным политическим правителем Сербии”, престал делить власть с
“остатками олигархии”, создал свой штаб близких советников, “интимный круг
посвященных”, подчеркивали югославские ученые.
Феномен Милошевича продолжает волновать западных
политиков. Они пытаются разгадать причины его популярности и политической
стабильности. Р.Холбрук, помощник госсекретаря США, вспоминал, что “из-за
успеха в распространении сербского фанатизма многие считали его экстремистским
националистом, но он не был националистом: он только использовал его, чтобы
добиться власти”. Запад вплоть до 1995 г. считал Милошевича “самым могучим
сербом в бывшей Югославии”, ответственным за войну в Хорватии, Боснии и
Герцеговине, развязавшим войну в надежде объединить всех сербов этого региона
под общим знаменем.
90-е
годы
Пути поиска выхода из ситуации привели руководство
Сербии к убеждению, что только централизация власти и упразднения ряда
полномочий власти краевой сможет нормализовать ситуацию. Серьезной критике
подверглись равные отношения между республикой и краями. Доминирующим
становилось мнение, что Конституция 1974 г. ослабила Сербию, лишила ее права на
собственное государство. Поэтому в Сербии развернулась кампания за правовое
территориальное и административное единство республики, за сокращение прав
автономных краев. Скупщина Сербии в марте 1989 г. приняла поправки к
Конституции Сербии. В Косово изменения основного закона, которые лишали его
права вето по поводу конституционных изменений в Сербии, были встречены “в
штыки”. Эти изменения были официально узаконены принятием новой Конституции
Сербии в сентябре 1990 г. Генеральный секретарь ООН Бутрос-Гали отмечал в своей
записке: “По словам правительства, реформа была необходима в связи с тем, что
Сербия была серьезно парализована широкой независимостью, которой обладали
края. Многие законодательные и судебные функции краевых органов были переданы в
Республику”. Автономные края сохранили полномочия в отношении краевого бюджета,
вопросов культуры, образования, здравоохранения, использования языков и других
вопросов. В ответ на эти изменения, по словам Бутроса-Гали, “большое количество
государственных служащих из числа албанцев в Косово подали в отставку, а другие
были уволены и заменены лицами из других частей Сербии. Как утверждают, таким
образом до 100 тыс. человек были сняты со своих должностей в государственных и
краевых административных органах, школах и государственных предприятиях.
Изменения в статусе Косово вызвали в крае демонстрации
и стычки с полицией. В январе 1990 г. в демонстрациях уже участвовали около 40
тыс. албанцев. С этого времени выступления албанцев стали приобретать массовый
характер. Введенные в край военные подразделения и полиция силой пытались
удержать порядок в ряде городов. Были жертвы и со стороны демонстрантов, и со
стороны полиции. А в Белграде тысячи студентов скандировали: “Не отдадим
Косово!” Словения была возмущена поведением Белграда и отозвала из Косово своих
полицейских, которых встретили в республике, как героев. Это было время, когда
распад федерации был очевидным, когда республики Хорватия и Словения встали на
путь отделения, подкрепляя свои шаги юридическими актами – решениями
республиканского парламента, принятием деклараций, волеизъявлением граждан на референдуме.
По их стопам пошло и Косово. 2 июля 1990 г., в то же день, когда Словения
приняла “Декларацию о полном суверенитете государства Республики Словении”,
албанские делегаты Скупщины Косова проголосовали за “Конституционную
декларацию”, которая провозглашала Косово республикой. В ответ Скупщина Сербии
распустила Скупщину Косово, обосновывая это решение царящими в крае беззаконием
и нарушением порядка. Тогда 7 сентября делегаты распущенной Скупщины в
обстановке полной секретности приняли новую Конституцию края, провозгласившую
Косово республикой, граждане которой должны сами решать свою судьбу. Этот акт
был расценен в Сербии как антиконституционный и подрывающий ее территориальную
целостность.
Однако все меры по политической и экономической
стабилизации положения в крае оказались неэффективными. Конфликт перерос
республиканские границы и стал острейшей проблемой всей страны, которую в
течение 10 лет не удавалось решить не с помощью вооруженных сил, ни путем
принятия соответствующих партийных резолюций и постановлений, ни ограничением
автономии.
Со времени принятия Конституции Сербии албанцы
считают, что автономия края была уничтожена. В крае развернулась кампания
гражданского неповиновения и началась массовая бессрочная забастовка.
Распущенный парламент на тайном заседании решил создавать “параллельные
структуры власти” – подпольные парламент и правительство. Албанские учителя
отказались следовать новой школьной программе и выразили желание учить детей по
албанским программам на албанском языке. В ответ власти отказались
финансировать албаноязычное обучение. Тогда албанские дети перестали ходить в
государственные школы, и занятия проводились в других местах. В то время как с
государственной службы было уволено большое количество учителей и профессоров –
албанцев, в условиях подполья продолжил работу албанский университет.
Нелегальная система образования охватывала 400 тыс. детей и 15 тыс. студентов,
которые обучались на 13 факультетах университета и в семи высших школах.
В результате весь край разделился на два параллельных
общества – албанское и сербское. Каждое имело свою власть, свою экономику, свое
просвещение и культуру. В экономике доминировали албанцы, которые создавали
частные фирмы, владели большим капиталом. В политических структурах преобладали
сербы, поскольку албанцы бойкотировали выборы и отказывались от любых
административных должностей.
В 1990 г., когда начала формироваться многопартийная
система, в крае возникли албанские политические партии, выступавшие с
программами поддержки равноправного положения албанцев в республике –
Демократический союз Косово, Партия демократической акции, Демократическая
мусульманская партия реформ. Позже возникли Албанская демохристианская партия,
Крестьянская партия Косово, Парламентская партия Косово, Социал-демократическая
партия Косово. Демократический союз Косово (ДСК), созданный в 1989 г., стал
самой большой политической партией края, а авторитет его лидера, писателя и
диссидента Ибрагима Руговы, был неоспоримым. Он звал сограждан на организацию
“мирного отпора сербской оккупации”, опасаясь последствий серьезных
столкновений. Позже, в 1994 г., ДСК стал ведущей партией, которую жители края
провозгласили “лидером национального движения за независимость Косово”.
В республиканских выборах 1990 г. в Косово участвовали
только сербские партии – Социалистическая партия Сербии, Народная радикальная
партия, Сербское движение обновления. Албанское население края бойкотировало
выборы. На участки пришло всего 18,61% избирателей, преимущественно сербы.
Почти все голоса были отданы Социалистической партии Сербии, получившей 30 из
34 мест в парламенте. С этого времени большинство албанцев бойкотировало все
выборы в государственные институты Республики Сербии и СРЮ, исключив тем самым
албанское меньшинство из процесса ведения государственных дел.
В сентябре 1991 г. косовские албанцы провели
референдум о независимости края и единодушно высказались за создание
независимой республики, а 24 мая 1992 г. в крае состоялись выборы президента и
парламента. Хотя руководство Сербии объявило эти выборы незаконными, оно не
слишком мешало их проведению. Сербы автономии в выборах участия не принимали.
Албанцы отдали свои голоса Ибрагиму Ругове (95-100%) как президенту “Республики
Косово” и его партии - Демократическому союзу Косово (78%).
Суть проблемы в Косово состоит в столкновении
интересов большинства албанского населения края, выраженных в стремлении
отделиться от Югославии, создать свое национальное государство на Балканах,
объединившись с Албанией, и интересов Республики Сербии и Югославии,
отстаивающих целостность своей территории. И та, и другая стороны использовали
для достижения собственных целей все доступные меры. Нарушение прав человека в
крае, вызванное усиленным полицейским режимом, является в равной степени и
последствием отказа албанцев использовать предоставленные им Конституцией
Сербии права. Они бойкотировали выборы, а могли бы управлять всеми краевыми
органами власти, иметь 30 депутатских мест в Скупщине Сербии и участвовать в
решении общегосударственных вопросов. Проблемы в просвещении во многом созданы
бойкотом системы образования Югославии и нежеланием признавать государственные
институты страны, в которой живут. “Продолжающаяся нестабильность – отмечал
Бутрос-Гали, - оказала пагубное влияние как на местное албанское население, так
и на сербское меньшинство в крае. В 1996 г. он оценил ситуацию как тупиковую,
поскольку обе стороны придерживались диаметрально противоположных взглядов на
статус и будущее края.
Из-за развала страны, последовавших событий в
Хорватии, Боснии и Герцеговине, санкций, введенных ООН против Сербии и
Черногории в мае 1992 г., решение проблем в Косово отодвигалось на
неопределенный срок. Руководство Сербии удерживало ситуацию под контролем
только с помощью находившихся там полицейских сил. Как сообщали албанцы,
полиция постоянно проводит так называемые “информационные разговоры”, акции
обыска в албанских селах, арестовывает мужчин и подвергает их допросам, а
иногда избивает, держит под контролем все дороги, регулирует общественную жизнь
и средства массовой информации.
Ругова многое сделал для того, чтобы привлечь внимание
Запада к проблемам Косово. Он просил разместить в крае военные силы ООН и НАТО,
а позже стремился убедить Запад в необходимости “гражданского протектората” над
Косово. В мае 1994 г. Международная конференция по бывшей Югославии настаивала
на диалоге между властями Сербии и албанцами по вопросу статуса края. Милошевич
ответил, “что не видит никаких преград для осуществления политической и
культурной автономии для Косово и албанцев”. Приштина восприняла это
предложение с недоверием, напомнив высказывания некоторых политических лидеров
Сербии, которые хотели “всеми средствами разрушить параллельную систему
образования и здравоохранения, которую создали албанцы в Косово”. На переговоры
обе стороны шли с трудом, поскольку настаивали на определенных условиях.
Албанцы требовали “срочно остановить унижения, репрессии и изгнание албанцев,
открытия школ и предприятий для албанцев”. Сербы хотели, чтобы албанцы признали
Сербию “своим государством”. Лишь 1 сентября 1996 г. Милошевич и Ругова
подписали Меморандум о взаимопонимании, касающийся системы образования в
Косово.