Дипломная работа: Социально-экономическое состояние Тувы в начале XX века
Утварь была
приспособлена к перекочевкам. Она состояла из кухонной деревянной полки,
кровати, шкафчиков со створками или выдвижными ящиками для хранения различных
мелких вещей и ценностей, низенького деревянного столика, который ставился
перед сидящими на полу гостями, кожаных мешков для хранения зерна, одежды и пр.
В переднем углу у многих, особенно состоятельных, тувинцев стояли деревянные
столики с предметами буддистского культа. Домашняя утварь делалась из дерева,
кожи, войлока и по размерам и материалу была приспособлена к кочевому образу
жизни. Наиболее характерны для утвари юрты рядового арата были деревянные кадки
или кожаные большие сосуды для хранения кислого молока, деревянные ведра и
подойники, выдолбленные из ствола тополя, с волосяной дужкой и берестяным дном,
прибитым деревянными гвоздями, деревянные большие ступки для размельчения зерна
в крупу и маленькие — для толчения соли и кирпичного чая. Чугунные котлы
различных размеров для варки мяса, чая, перегонки кислого молока в вино, ручная
каменная мельница, а также различные деревянные чашки, ложки, блюда, кожаные и
войлочные мешки для хранения продуктов и посуды почти исчерпывают перечень
домашней утвари. Использовались также покупные изделия. Богатые тувинцы
пользовались металлическими чайниками, серебряными приборами, фарфоровой и
фаянсовой посудой как китайского, так и российского изготовления.
В зависимости
от материального достатка владельца юрты ее мебель и утварь имели некоторые
различия. Юрта богача была больших размеров, деревянные ее части окрашивались.
На полу расстилали орнаментированный прочный белый войлок, ковры — войлочные, с
аппликацией, на богато орнаментированных кроватях лежали кроме войлочного
матраца меховые одеяла, а также красиво оформленные аппликациями кожаные или
матерчатые наликовые подушки. На кухонной полке стояла дорогая посуда.
Бедняцкие
юрты покрывались коричневым или серым войлоком, служившим до полного износа.
Деревянная утварь была бедная и самодельная, нередко на земляном полу вместо
войлока лежали подогнанные куски бересты. Самые бедные жили в маленьких чумах,
покрытых ветхим войлоком. Каркас таких чумов составляли жерди, связанные вверху
в пучок или вставленные в деревянный дымовой круг (хараача), а внизу
расставленные по кругу. Называлось такое бедняцкое жилище «боодей».
Для восточных
(таежных) районов Тувы основным жилищем был чум (алажы-ог) с остовом из
высоких жердей, установленных по кругу. Три из них были основными,
определявшими положение остальных, связанных вверху или скрепленных с
использованием развилки в одном из основных шестов. Высота чума достигала 4,5
м, диаметр основания обычно не превышал 4—4,5 м. С мая по октябрь пользовались
покрышками из трех сшитых полос особым образом вываренной бересты. Покрышки связывали
волосяными веревочками. В северо-восточной части Тувы чум покрывали летом
сшитыми полосами вываренной бересты, а в остальное время года покрышками
служили сшитые сухожильными нитями полости из выделанной кожи копытных, главным
образом лося, марала или оленя. В центре чума над очагом висел бронзовый котел,
подвешенный на цепи, укрепленной на длинной жерди в центре чума. Под ним
разжигали огонь. Вся утварь оленеводов, за исключением котла, обычно бронзового
или медного, была изготовлена из дерева и бересты. Спали на полу, подстелив
шкуры животных. Кроватью, как правило, не пользовались. При перекочевках
большую часть утвари, в том числе покрышки для чума, перевозили в парных
вьючных сумах на оленях. Планировка жилища такого типа ирасположение в
нем предметов почти не отличались от описанных выше и характерных для юрты. При
перекочевках остов чума оставляли на месте, а перевозили только покрытие. На
промысле охотники пользовались в качестве временного жилища шалашами,
сооружавшимися из небольших жердей и крытых ветками.
Срубных жилищ
(бажын или ыяш-ог) было мало, и устанавливались они только на
зимниках. Из хозяйственных построек и сооружений тувинцы имели крытые загоны,
навесы, сараи, маленькие амбары, преимущественно на зимних стоянках.
Питание у западных
тувинцев основывалось на использовании различных блюд, приготовляемых из мяса,
молочных, а также растительных продуктов. Нередко богатым тувинцам доставляли
из Китая и Восточного Туркестана сушеные фрукты, сладости и сахар.
Среди
молочной пищи важное значение имел «хойтпак» — заквашенное молоко. Его пили, из
него путем перегонки приготовляли самогон {арака), а из творожистых
остатков делали кислый высушенный на солнце творог (ааржы), а также
пресный сладковатый сыр (быштак). Из молочных напитков следует отметить
еще кумыс, а также тарак (простоквашу) и ореме (сливки и пенки молока).
Большое
значение в питании имела мясная пища. Любимыми видами мяса были баранина и
конина. Из мяса варили супы (быдаа, мун), готовили пельмени (манчи), манты
(бууза), шашлыки (шиштээн эып) и другие блюда. Зимой мясо хранили
в замороженном виде, а летом, в особенности для дальних поездок и охоты, сушили
на солнце или коптили.
Западные
тувинцы засевали свои пашни, как отмечалось выше, просом, ячменем, пшеницей.
Зерно мололи и жарили, приготовляли из муки лепешки, печенье и другие блюда.
Кроме того, варили каши (каъдык) из привозного риса, а также местного
проса, ячменя, различные молочные супы. В пищу использовали и дикорастущие
растения, в частности клубни сараны и кандыка. Употреблялись в пищу различные
дикорастущие ягоды: смородина, голубика, черемуха, облепиха, земляника и т.д.
Рыбу елиглавным образом бедняки.
У восточных
тувинцев мясные блюда готовили преимущественно из мяса диких животных. Очень
важную роль играло собирательство дикорастущих растений, в особенности
съедобных луковиц сараны, из которых готовили различные блюда.
Одежда
тувинцев, как и вся сложившаяся веками материальная культура, была
приспособлена к кочевому быту в условиях горно-степной и горно-таежной природной
среды. Общее название как верхней, так и нижней одежды в тувинском языке —
«хеп», используются также собирательные названия «хеп-сын» для одежды или
«идик-хеп» (одежда и обувь).
Шили одежду
из выделанных шкур домашних и диких животных, а также из покупных тканей,
которые в цинское время приобретали через посредство китайских купцов, а с
конца XIX в. также у русских. Известный путешественник Ф. Кон писал в начале XX
в., что «Россия своими товарами одевала по преимуществу бедноту, Китай
доставлял материал для одежды богачей и чиновников». [18, С. 110]
Одежда
подразделялась в зависимости от времени ее использования на весенне-летнюю и
осенне-зимнюю. Она различалась и по назначению: повседневная, праздничная,
промысловая, культовая, спортивная. Социальные различия находили отражение
главным образом в качестве материала одежды и ее украшения, но нередко и в
покрое.
Наплечная
одежда тувинцев-кочевников была туникообразной, распашной и носила название
«тон». Наиболее распространенным видом одежды в летнее время был «шыва тон» —
легкая верхняя одежда, в осеннее время — «ой тон» или «хураган кежи тон» —
легкая шуба из шкур ягнят, зимой — «негей», «аскыр-негей тон» (тулуп) — меховая
шуба из овчины, которую у богатых тувинцев покрывали шелковой тканью, а у рядовых
— простой. Однако чаще ее вообще не покрывали тканью или красили минеральными
красками. Шили шубы также из козьих и оленьих шкур, из тарбаганьих шкурок. Шубу
кроили длиннополой, несколько расширяющейся книзу, с цельной спинкой и большой
левой полой, с фигурным выступом запахивающейся направо до бокового шва правой
полы. У шубы были рукава с прямоугольной проймой, длинные и суживающиеся к
кисти руки^Носили ее подпоясанной. Некоторые бедняки летом носили верхнюю
одежду, надевая ее на голое тело. В жаркое время дня они сбрасывали ее с плеч
(обнажаясь до пояса) и удерживали на себе опояской. Левая, фигурная пола на
женской верхней одежде от ворота до подола была украшена кантами — узкими
полосками плиса, шелка, меха, цветными кручеными нитками, которые пришивались)
к воротнику и полам, образуя узор. Зимние шубы покрывали одноцветной тканью.
Нередко летней верхней одеждой служил длиннополый халат так называемого
монгольского покроя, запахиваемый глубоко направо и подпоясываемый. Его шили из
одноцветной ткани, на подкладке. Женщины носили легкую верхнюю одежду из ткани,
имевшую на уровне колен нашитый волан, украшенный по линии шва и окаймленный
цветными шнурками. На рукавах были суконные манжеты.
Мужские и
женские штаны, рубахи издавна шили из выделанной кожи, а зимой пользовались
меховыми штанами. Теплые шапки отделывали околышем из мерлушки, иногда — из
меха рыси, лисицы, соболя, выдры. Летние шапки мужчин и женщин из стеганой
материи (на овечьей шерсти) имели коническую и округлую тулью и высокий околыш
из меха и ткани. Тульи шапок богачей шили из красного, вишневого, синего или
черного шелка, а околыш — из бархата либо плиса, а сзади к околышу пришивали
две широкие шелковые ленты, спускавшиеся на спину. К макушке шапки пришивали
кисть из ниток, спускавшихся на затылок.
Тувинцы-охотники
носили короткополую шубу из шкуры косули или из овчины, а от дождя и мокрого
снега их предохраняла короткая распашная доха мехом наружу из шкуры оленя или
косули. Шапку делали из шкурки, снятой с головы косули, лося или оленя.
Обрядовая
одежда особо не отличалась от обычной. Так, например, не было специального
свадебного костюма, однако к свадьбе девушке шились два специальных головных
убора-накидки. Одна из них — тумалай — изготавливалась из четырехугольного
куска ткани размером примерно 2 х 1,5 м. К верхнему краю его пришивали овальный
кусок, собранный в сборку на вздержке, надеваемый на темя. К передней части
тумалая пришивали треугольной кусок материи, закрывающий лоб до бровей. Надетая
на голову накидка свободно спадала на плечи и спину. Края этой своеобразной
фаты обшивали тканью другого цвета и украшали подвесками из бус, раковин каури,
монет. У богачей тумалай делали из цветного шелка, у рядовых кочевников или
бедноты — из бязи либо ситца. Головной убор «баштангы» представлял собой глухую
сшитую из ткани на подкладке накидку, которая покрывала голову, часть лица,
плечи и спину. Края его, смотря по достатку владелицы, обшивали серебряными,
медными, бронзовыми или даже свинцовыми мелкими литыми бляшками, образующими
узкую кайму.
Существовала
особая одежда тувинских шаманов и лам. Культовый костюм (плащ и шапка) шаманы
надевали только во время камланий. Костюмы шаманов у западных тувинцев имели
сходство с алтайскими, а у восточных — с тофаларскими. Ламы носили халаты из
тканей красного и желтого цвета.
У западных
тувинцев наиболее распространены были два вида кожаной обуви — твердые сапоги с
высоким, до колена, голенищем на толстой многослойной подошве, с загнутым вверх
сужающимся носком и мягкие сапоги с таким же голенищем, с круглым тупым носком.
Зимой под эту обувь на ногу надевали длинные войлочные чулки. У восточных
тувинцев шили обувь из камуса (шкуры с ног оленя, марала, косули) мехом наружу.
Стельки делали из коры жимолости, сухой осоки и т.п. Одежду и обувь шили в
домашних условиях по стандартному покрою и размерам (для взрослых, подростков и
детей), выраженным в народных мерах.
Тон (халат)
дополнял пояс из свернутой ткани, к которому мужчины подвешивали нож в ножнах,
огниво и за который затыкали кисет и трубку. Женщины к поясу прикрепляли ключи,
игольники и подвесные бляшки-украшения (из меди, серебра, железа). В качестве
украшений женщины носили кольца, браслеты, серьги (из серебра, бронзы),
китайские и местного производства. Сохранялось накосное украшение замужних
женщин — «чавага».
В
семейно-брачных отношениях господствовала моногамная семья под главенством
мужа, которая представляла собой хозяйственную единицу общества. Большая часть
повседневной хозяйственной работы в семье рядовых тувинцев лежала на женщине.
Несмотря на ее подчиненное положение, женщина пользовалась авторитетом и
принимала участие в решении семейных дел.
При
господстве моногамии встречались отдельные случаи многоженства, главным образом
у чиновников и богачей. В этих случаях старшей считалась первая жена. Каждая из
жен жила в отдельной юрте и вела в ней домашнее хозяйство. Наряду с этим
существовали и патриархальные большие семьи, состоящие из представителей трех
поколений и ведущие общее хозяйство под руководством старшего мужчины (а в
случае смерти — его жены). Такие семьи жили в нескольких юртах. Как правило,
каждый женатый член большой семьи имел отдельную юрту. Это были
семейно-родственные аальные общины. Выдача замуж девушки была делом не только
ее родителей, но и довольно широкого круга родственников. Это нашло отражение в
обряде «шай бузар», когда давалось согласие на брак девушки. Приехавшие
родители жениха передавали отцу невесты плитку кирпичного чая, которую он
разбивал на кусочки (отсюда и название «шай бузар») и наделял ими каждого из
своих родственников, присутствовавших в юрте, символизируя этим их участие в
просватании девушки. Расходы по приготовлению имущества невесты для переезда ее
в аал жениха несли и необходимые для этого работы выполняли не только родители
невесты, но и ее сородичи. Другой обычай — «селиктенир» — заключался в том,
что, когда наступало время делать для невесты юрту с полной внутренней
обстановкой, мать вместе с дочерью шла к родственникам, близким и далеким, в
первую очередь одноаальцам, и просила их помочь снарядить дочку для замужества.
Никто ей в этом не отказывал. Каждый давал что мог: кто — овцу, кто — козу, кто
— ступку, кто — войлок, кто — часть юрты и т.д. Но наряду с этим сородичи
невесты участвовали и в разделе того, что получали ее родители от родственников
жениха. Это правило нашло выражение в обычае «малдаар», который в свадебном
цикле следует за тем, как договоренность о браке состоялась. Родители и
родственники невесты приезжали к родителям и родственникам жениха и получали за
невесту определенное количество скота. По возвращении домой они обязаны были
поделиться скотом, полученным за невесту, со своими родственниками и раздавали
им примерно две трети полученного скота. В свою очередь родственники,
получившие скот, были обязаны участвовать материально в комплектовании
имущества невесты (ончулээр), которое она должна была принести в дом
жениха. Один из них делал решетку юрты, другие — палки крыши и дымовой круг,
третьи — войлочные покрышки, четвертые — сундуки для хранения имущества и т.д.
Главным в
свадебном цикле являлся обряд «дугдеп», или «дугдээри», что означает скрепление
или окончательное закрепление сговора о браке, после которого жених имел право
посещать невесту. Когда родители жениха и его родственники приезжали на дугдеп,
родители невесты брали у приехавших любую понравившуюся им лошадь, и этот
обычай носил название «аьт чаяр» («отобрать лошадь»). Однако при отъезде домой
после дугдепа жених тоже получал от родственников невесты приглянувшуюся ему
лошадь, и это право жениха носило название «кудээ аьды» («лошадь зятя»).
У тувинцев
была разработана целая система народных мер длины, объема и массы жидких и
сыпучих тел и т.д. В основе мер длины лежали измерения, определяемые различными
частями тела человека. Длина между вытянутыми горизонтально руками человека
составляла меру кулаш; а между вытянутыми большим и средним пальцами — карыш
(четверть). Единицами измерения были локоть (кыры дурту или дугай), ширина
одного, сложенных вместе двух, трех и четырех пальцев (шшг) и т.п. Меры
эти имели в жизни тувинцев большое практическое значение. Их применяли при
раскрое одежды и обуви, при изготовлении деревянных частей решетчатой юрты или
ее войлочного покрытия и т.д. Жидкость мерили посудой: деревянными чашками,
ведерками, кожаными бутылками-флягами, изготовляемыми в домашних условиях также
по стандартными размерам. Самой маленькой мерой жидкости была чашка «дашка» или
«кундага» (в песнях) с количеством жидкости на один глоток, затем шла маленькая
чашка, потом обычная и, наконец, большая. Сыпучие вещества, например зерно,
измерялись по весу и объему кожаным мешком «барба» стандартного размера,
вмещавшим 3—4 пуда зерна, и ямами для хранения «уургай», вмещавшими 6—7 барба.
Летосчисление
велось по двенадцатилетнему «животному» циклу в следующем порядке: годы мыши,
коровы, тигра, зайца, дракона, змеи, лошади, овцы, обезьяны, курицы, собаки,
кабана. Годы мыши, зайца, лошади, овцы и кабана считались счастливыми, а годы
коровы, дракона, обезьяны, курицы — несчастливыми. Счет месяцев в большинстве
районов велся по сезонам года. Каждый сезон делился на три месяца. Например,
зимний сезон состоял из месяца начала зимы, среднего зимнего месяца и
последнего месяца зимы. Точно так же делился на месяцы весенний сезон:
начальный, средний, последний. Такие же наименования имели три летних и три
осенних месяца. Лишь в Тодже каждый месяц имел собственное название, часто
отражавшее то или иное хозяйственное значение данного месяца (месяц сбора
кандыка и т.д.). Сутки, по народному календарю, делились на полночь, время от
полуночи до рассвета, от рассвета до восхода солнца, затем следовали малый и
большой полдень, далее вечерний полдень, закат солнца и несколько видов сумерек
(светлые, средние, темные). При отсутствии часов и даже понятия о них время
летом определяли по тому, какая часть помещения внутри юрты, какие предметы
обстановки освещены, и в соответствии с этим выполняли ту или иную работу
(доение различных видов скота утром и вечером, приготовление пищи). Большие
практические познания кочевники-скотоводы и охотники имели в деле ведения
сезонного пастбищного скотоводства, охоты на различных зверей, в ориентировке в
горах, тайге и степи, в привычках и повадках домашних животных и зверей.
Фольклор
тувинцев был представлен в рассматриваемый период различными жанрами. Тувинцы с
детства любили предания, сказки, песни, поговорки, загадки, пословицы.
Героические сказания передавались из поколения в поколение в течение многих
столетий. Они несут в себе следы различных исторических эпох, пережитых народом
в своем развитии.
Народное
изобразительное искусство имело преимущественно прикладной характер — резьба по
дереву, камню (агальматолиту), художественное литье из металла (шахматы, бляшки
для украшений), тиснение по коже, орнаментация деревянных бытовых вещей
(шкафчиков, кроватей).
Большого
искусства достигли тувинские камнерезы и ювелиры. Они изготавливали из цветных
металлов различные предметы личного и бытового назначения. Русский ученый Ф.Я.
Кон, посетивший Туву в начале XX в., писал, что медные и бронзовые шахматы,
отлитые на Кемчике, могут конкурировать с изделиями европейских мастеров,
несмотря на то что выделка форм поглощает массу совершенно непроизводительного
труда. [18, С. 176]
Тувинская
народная музыка основана на пентатонике. Тувинцы любят песни, в основном
одноголосные. Хорового пения не было. Существовали также мелодии, рассчитанные
на самостоятельное исполнение на музыкальных инструментах (ходушпай, узун хоюг
и др.). Наибольшее распространение имели смычковые и щипковые инструменты.
Среди них игил — двухструнный смычковый инструмент длиной около метра. Струны
изготовлялись из конского волоса, смычок напоминал лук с тетивой из конских
волос. Мелодии исполнялись на одной струне, другая служила для сопровождения.
Бызаанчы — четырехструнный смычковый инструмент с несъемным смычком. Дошпулуур
— двухструнный музыкальный инструмент, чадаган — струнный щипковый инструмент,
на котором играли пальцами правой руки. Были известны также железные и
деревянные варганы (хомус). Повсеместно был распространен также инструмент,
похожий на дудку, — шоор. Знали также поперечную флейту лимбии, которую в
отличие от других инструментов, изготовленных местными мастерами, покупали у
китайских купцов.