Дипломная работа: Национальное движение в Башкортостане (1905-1917)

В ходе дальнейшей работы, при обсуждении отдельных законопроектов, оппозиция в Думе открыто выразила своё отношение к методам правления правительства. В частности, 9 марта на заседании Дума приняла к рассмотрению заявление группы депутатов о необходимости отмены военно-полевых судов, введённых царским указом 19 августа 1906 г. По поводу данного заявления среди депутатов Думы не возникло принципиальных разногласий, подавляющее большинство оказалось за немедленную отмену указа, за отмену военно-полевых судов высказалась и мусульманская фракция, от имени которой в Думе выступил депутат М. Шахтанский.

Новые ограничительные черты, ещё больше стремившие образование и воспитание мусульманских детей в духе исламских традиций и национальной культуры, были введены Правителями «О начальных училищах для иностранцев», утверждённых Николаем II 31 марта 1906 г. эти правила явно противоречил той программе школьного образования мусульман, которая была выработана на III Всероссийском мусульманском съезде. В соответствии с решением съезда фракций внесла на рассмотрение Думы заявление «Об отмене правил 31 марта 1906 г. О начальных училищах для инородцев».

Вторая Государственная дума была распущена 3 июня 1907 г. Как предлог для роспуска Думы правительство использовало то обстоятельство, что она слишком колебалась, прежде чем лишить неприкосновенности депутатов социал-демократов, обвиняемых в участий в заговоре 1 июня 1907 г. П. А. Столыпин выступил в Думе с требованием лишить депутатской неприкосновенности всех 65 социал-демократических депутатов, обвинив их в заговоре против правительства. Дума не сразу уступила этому требованию и передала вопрос для изучения в комиссию. Но правительство не стало дожидаться результатов такого изучения. 3 июня царь издал указ о роспуске Думы и изменений избирательного закона. Подлинная причина роспуска Думы не имела ничего общего с этим предлогом, она крылась в невозможности, как для правительства, так и для органа народного представительства найти путь сотрудничества в частности при проведении в жизнь аграрной реформы.

Роспуск Думы с точки зрения российского законодательства был правомерным. Статья 175 Основным государственных законов не требовало ни мотивировать, ни обосновывать роспуск, она не содержала никаких условий, определяющих возможность или необходимость такого роспуска. А изменение избирательного закона представляло собой уже повышение власти императора. В манифесте от 20 февраля 1906 г. «Об изменении учреждения Государственного совета и пересмотре учреждения Государственной думы» царь провозгласил, а затем в Основных Законах получила законодательное закрепление то, что избирательные законы не могут изменяться без санкций Думой и Государственного совета[37].

То, что царь отрекался от собственного акта, означало настоящий государственный переворот. Таким образом, образование по второй Думе двух мусульманских групп и принятия ими самостоятельных мер платформ говорило о том, что мусульманское общество было далеко не однородным, в нём проявлялись социальные различия. Однако, классовые противоречия не были столь острыми, они размывались общим угнетённым положением мусульман в Российском государстве, исламскими традициями равенства всех перед Аллахом, относительно слабой среди них социальной дифференциацией. Этим объясняется тот факт, что не была создана самостоятельная мусульманская социалистическая партия.

Либеральная партия «Иттифак эль-мусульмин», мусульманская фракция в Думе выступила как защитники культурно-национальных интересов всего российского мусульманства. Их платформа культурно-национальной автономии для тюркских народов, исповедующих ислам, объединила в себе чаяния и нужды всех слоёв мусульманского населения. Однако, как и в первой Думе, мусульманские делегаты Государственной думы второго созыва не сумели ни решить, ни даже поставить многие из наибольших проблем национальной глубине.

Новый избирательный закон 3 июня 1907 г. внёс большие изменения в «Положении о выборах в Государственную думу»[38], ограничив доступ в неё революционным и демократическим элементам. Новое положение сохранило деление избирателей на 4 курни. Однако городская курня, ранее единая, делилась на два разряда. В первый разряд была выделена крупная городская буржуазия – промышленники, купцы, домовладельцы, во второй – мелкой буржуазии, чиновничества, интеллигенция, приказчики, ремесленники и т.д.

По этой избирательной системе большую часть выборщиков (53,3%) избирала первая курня землевладельца. К ней примыкали выборщики первого разряда городской курни. Крестьяне выбирали только 22,4% выборщиков. Рабочая курня – всего 2,4% выборщиков[39]. Всего активным избирательным правом пользовались лишь 15% населения Российской империи[40]. Первое заседание III Думы открылось 1 ноября 1907 года. Дума действовала до 9 мая 1912 года. За это время состоялось 5 сессий, 621 заседание. Одним из первых обсуждался в III Думе ответный адрес на приветствие императора новому составу органа народного представительства. Предложение группы депутатов о составлении такого адреса была принята 8 ноября. Для выборки текста адреса Дума избирала специальную комиссию в составе 18 членов, в числе которых был и представитель мусульманской фракции Х. Хас-Малидов. Комиссия представила на утверждение Думой проект адреса, в котором, собственно, одобрялись внутренняя политика царизма и государственный переворот 3 июня 1907г.

В ходе обсуждения текста адреса на пленарном заседании с мотивированной поправкой ко второй части принимаемого документа выступил от имени мусульман Х. Хас-Малидов. В своей речи депутат призывал правительство осуществить тот политический курс, который был декларирован манифестов 17 октября 1905 г. не смотря на то, что поправка мусульманской фракции не была принята члены её провозгласили, за принятие Думой адреса в реакции, предложенной комиссией.

16 ноября 1907 г. с декларацией правительства III Государственной думой выступил председатель Совета министров П. А. Столыпин[41]. В своей речи премьер-министр выразил надежду на помощь Думы правительству и основывался на ряде законодательных мер, выносимых на рассмотрение новой Думы. В обсуждении декларации П. А. Столыпина приняли участие представители всей думских фракций, в том числе и мусульманского населения к режиму в ходе революционных событий 1905-1907 гг., и выражению недовольства новым избирательным законам. Тем не менее, фракция присоединилась к формуле перехода к очередным делам, предложенным октябристами, в которой в целом одобрялась правительственная декларация.

Большие надежды возлагали мусульмане на царские указы от 17 апреля и 17 октября 1905 г. декларирование свободу вероисповедания в России. Опираясь на это царские указы, правительство несколько смягчало свою религиозную политику, и внесло на рассмотрение II Думы 11 законопроектов, которые должны были регулировать отношение православного государства с его подданными других конфессий. С роспуском II Думы и началом работ III Думы эти законопроекты были вновь поставлены на повестку для органа народного представительства для их рассмотрения была создана специальная думская комиссия по вероисповедным делам. Членом этой комиссии в числе прочих был избран М. Тукаев, которой после завершения работ III Думы написал и опубликовал свой депутатский отчёт о деятельности комиссии.

Начальная с 1909 г. либеральная российская позиция стала всё больше и больше разочаровываться в столыпинском курсе реформ «сверху». Вместо обещающих политических в стране свирепствовал административный произвол и репрессии, росло недовольство масс. Думская либеральная оппозиция усилила критический тон своих использовать право законодательной инициативы и запросов. В русле этой критической волны выступали и мусульманские либералы в Думе. В частности, при обсуждении системы расходов министерство внутренних дел на 1910 г. мусульманская фракция выступила с заявлением, в котором резко осудила внутреннюю политику правительства.

Активное участие мусульманские депутаты приняли в обсуждении правительственных законопроектов по введению в стране всеобщего начального образования. Законопроекты были направлены на рассмотрение думской комиссии по народному образованию членом, который от мусульман были: Г. Еникеев и Ш. Махмудов.

Однако мусульманскую фракцию более всего интересовал вопрос о языке преподавания в национальных школах. И пока думская комиссия по народному образованию работала над министерским законопроектом, фракции и национальная печать активно формировали общественное мнение по ним. Так летом-осенью 1910 г. состоялась поездка члена фракции С. Максудова по мусульманским городам. В первых числах июля они побывали в Уфе. В помещении «Мусульманского общества» состоялось собрание, где депутат ознакомил Уфимцев с состоянием дел фракций и планами на предстоящую сессию Думы[42].

Именно на четвёртой сессии должны были рассматриваться законопроекты о всеобщем начальном образовании. В свою очередь члены общества после собрания знакомили с содержанием правительственных проектов по несколькому делу мусульманского населения губернии.

Осенью 1910 г. Максудов прибыл в Оренбург, где на встречу с ним и оренбургскими депутатами З. Байбуриным 1 октября в местном театре собралось многолюдное собрание. Собрание поставило обратиться к председателю Государственной думы, в думскую комиссию по народному образованию с просьбой «чтобы мусульманские школы имели родной язык, на котором должны преподаваться все предметы[43]». Под влиянием этого собрания в газете «Вакыт» появилась статья «О начальных школах», где говорилось, что III Дума «готовит законопроект, по которому наших детей будут воспитывать в таких школах, где отсутствует наша религия, родной язык и национальный дух… Если законопроект не будет изменён в нашу пользу, то исчезновение нашей нации неизбежно»[44].

Законопроекты «О введении всеобщего начального обучения в Российской империи» и «О начальных училищах» с существенными поправками и дополнениями были приняты III Думой, но не были одобрены Государственным советом. Россия не получила закон о всеобщем начальном образовании. Из всех крупных законопроектов по народному образованию Дума сумела провести через Государственный совет только один – «О высших начальных училищах». При обсуждении этого законопроекта мусульманская фракция внесла свои поправки о необходимости преподавания родного языка и своей религии для учащихся мусульман в этих школах. Поправки эти были отклонены большинством Думы.

Таким образом, мусульманские депутаты в III Думе, не смотря на их малочисленность и слабый политический вес сумели сократить самостоятельную фракцию. В трудных условиях развёрнутой правительством и православной церковью компании против «панисламизма» отказ в нелегализации партии «Иттифак эль-мусульмин», фракция стала своеобразным координационным центром всех прогрессивных сил мусульманского общества.

В условиях постепенного свёртывания политических реформ в стране Дума оставалась только своеобразным конституционным оазисом, видимо, для сохранения в регионе самодержавия в глазах иностранных держав.

Подготовка к выборам в IV Думу началось задолго до их начала. 12 января 1912 г. Министерство внутренних дел разослало всем губернаторам циркуляр, в котором запрашивало сведения о группировке общественных сил в губерниях и о возможности исходов выборов. Недвусмысленно интересовались: «Приняты ли уже вашим превосходительством или только намечены какие-либо меры. Какие именно к обеспечению благоприятных результатов выборов на различных их ступенях в конечном их исходе». На что, например, уфимский губернатор ответил, что благоприятных результатов выборов в IV Государственную думу по Уфимской губернии ждать едва ли возможно. В своём донесении глава губернаторской администрации указывал на сильные позиции кадетов и примыкающей к ним национально-мусульманской партии. Ответ оренбургского губернатора был более оптимичен, однако он писал: «Не могу не отметить той интенсивности, какую проявляют вообще инородцы в деле выборов, дисциплинированности их и большего по сравнению с русским населением, единодушия при подаче голосов».

Выборы в IV Государственную думу проходили в сентябре-октябре 1912 г. Несмотря на противодействие властей, предвыборная кампания среди российских мусульман проходило довольно активно. Мусульманскими либералами была выработана и опубликована собственная предвыборная платформа. Тем не менее фракция мусульман в IV Думе, по сравнению с предыдущими, оказалась самой многочисленной, что было особенно отмечено в заявлении мусульманской фракции при обсуждении законопроекта «об изменении Положения о выборах в Государственную думу». Фракция полностью присоединилась к основному требованию инициаторов законопроекта о необходимости пересмотреть избирательный закон 3 июля 1907 г.

Мусульманская фракция в IV Думе состояла из 6 депутатов, из которых трое были из Уфимской губернии: И. Ахтямов, Г. Байтеряков, К. Тевкиев. От Оренбургской губернии был избран Г. Еникеев; от Самарской – М. Минигалеев; от Бакинской, Елисаветпольской и Эриванской губернии – М. Джафаров. Два мусульманских депутата из шести имели высшее образование, оба были юристы; два – среднее. Среди них были два землевладельца, один торговец, один занимался только крестьянским трудом.

Выборы 1912 г. практически не изменили расстановку фракции в Думе. За счёт октябрьского центра несколько усилилось правое и левое крыло и остались прежние два большинства; право-октябристкое в 283 голоса и октябристко-кадетское – в 226 голосов. В IV Думе чаще, чем III Думе, складывалось второе октябристко-кадетское большинство.

IV Государственная дума была создана и начала свою работу 15 ноября 1912 г.

Под идейным и организационным началом фракция в 1913-1916 гг. в Петербурге выходила газета «Миллят». По инициативе членов фракции в июне 1914 г. в Петербурге был созван мусульманский съезд, обсуждавший вопросы преобразования духовного быта мусульман. Делегаты съезда приняли проект: «Положение об управлении духовными делами мусульман Российской империи», который предусматривал создание единой системы управления религиозными делами мусульман, расширение прав духовных правлений и оказание государственной материальной поддержки мусульманскому духовенству. Решения съезда в виде отдельных законопроектов должны были быть вынесены на рассмотрение Государственной думы.

По донесению жандармских агентов в Департамент полиции в дни работы съезда в Петербурге кроме официальных заседаний были ещё и частные, на которых обсуждалась возможность возрождения партии «Иттфак эль-мусульмин» с соответствующей партийной структурой[45]. Осуществлению проектов и планов помешала война.

Вступление России в мировую войну не могло не отразиться на деятельности Думы. 26 июля 1914 г. была созвана её экстренная сессия, которая должна была продемонстрировать «единство» народа с властью перед лицом внешнего врага.

На этом заседании Дума копировала ассигнования правительству на военные цели и приняла некоторый законы в связи с начавшейся войной. Все думские фракции, исключая социал-демократов, решительно встали на платформу войны до победного конца. Члены мусульманской фракции И. Ахтямов и К. Тевкелев, опоздавшие на заседание 26 июля, сочли нужным продемонстрировать свою солидарность с Думой и опубликовать в кадетской газете «Речь» заявление, в котором уверяли, «что мусульмане будут вместе с русским народом до конца бороться с врагами». Своё официальное заявление об отношении к мировой войне мусульманская фракция сумела огласить только на январской сессии 1915 г. В этом заявлении председатель фракции Г. Тевкелев заверил, что мусульманское население окажет правительству всяческую поддержку, чтобы «довести до скорого и успешного конца настоящую грозную войну».

По инициативе председателя фракции Г. Тевкелева в феврале 1916 г. при фракции было созвано совещание, куда были приглашены видные общественные деятели из мусульман: о политической платформе фракции, о её тактике, о создании постоянного бюро при ней и об отношении к Прогрессивному блоку. В ходе длительных дискуссий совещание признало программу бывшего «Иттифак эль-мусульмин» за основу политической платформы фракции, по вопросу о тактике было принято решение о том, что при голосованиях в Думе мусульмане должны объединиться с представителями других национальных меньшинств и образовать свой блок «инородцев».

Совещание долго не могло определиться в своём отношении к Прогрессивному блоку. В конечном итоге решили присоединиться к блоку только в том случае, если в программу его будут внесены требования об отмене ограничений в юридических правах мусульманского населения в России. Вскоре бюро при фракции стало функционировать. Председателем его стал Ахмед Саликов – представитель Северного Кавказа. От Уфимской губернии для работы в бюро были командированы Ш. Мухамедьяров и начинающий политик, будущий лидер башкирского национального движения Ахметзаки Валидов.

6 октября 1917 г. Временное правительство издало постановление о роспуске IV Государственной думы, мотивировав это начавшимися выборами в Учредительное собрание.

Либеральная модель общественного переустройства России, рассчитанное на мирные парламентские методы, оказалась нереализованной. В условиях резкой поляризации классовых, политических сил в стране, обострённой мировой войны, третий путь, путь постепенных реформ, оказался для России того времени перильным.

§2. Деятельность башкирских депутатов в государственной Думе по критике колониальной (земельной) политики царизма

Государственная Дума, как правительственное учреждение, имеющее законодательную функцию, была учреждена в России манифестом от 17 октября 1905 г. Здесь рассматривались законопроекты, которые после обсуждения в Государственном Совете утверждались царём. В Государственной думе были представлены и инородцы, в том числе и башкирские депутаты, деятельность которых подлежит специальному рассмотрению, так как они сделали немало позитивного в деле защиты малочисленных народов от произвола и деспотизма, царивших на национальных окраинах.

Одним из актуальных вопросов, поднимаемых башкирскими депутатами, был аграрный вопрос. Все без исключения башкирские представители требовали у царского правительства возвращения незаконно (насильственно и обманом) отнятых у башкир земель. В своём выступлении на сессии Государственной думы 1-го созыва Ш. Ш. Сыртланов с возмущением говорил, что когда башкиры 400 лет назад вошли в поддансвто России, им обещали не трогать их земель. «На самом деле, -говорил Ш. Ш. Сыртланов, - вышло другое. Башкир обратили в казачье войско, они участвовали в войнах». Затем царизм начал использовать эти войсковые части как тягловую силу, заставляя работать на строительстве разных сооружений за ничтожную плату (по 3 копейки за день на содержание себя и лошади). «Во время генерал-губернатора Крыжаловского началось хищение башкирских земель», которое «прекратилось только в 80-е годы под влиянием разоблачений печати, хотя раздача башкирских земель всё-таки продолжалась. Теперь земля башкир находилась в управлении государственных имуществ, и оно отдаёт эти земли тем же башкирам в аренду за большие деньги»[46]. Стеснения башкир, по словам выступающего, были особенно сильны при Горемыкине, тогдашнем председателе Совета Министров. Выступающий от имени башкир потребовал возвращения незаконно отобранных земель. «Башкиры обращаются к Государственной Думе с просьбой, чтобы им были возвращены незаконно отнятые у них земли, по крайней мере те, которые можно возвратить. Если же нельзя вернуть земли, то ту плату, которая идёт не им, а в казну. Если дума решит наделить крестьян землёй, а у башкир окажутся лишние земли, чтобы у них брали эти земли, как у частных владельцев и за вознаграждение в пользу их, а не в казну»[47].

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6