Законодательный процесс в Древних Афинах

в меньшей степени, гражданские дела по частным искам, и органом

конституционного надзора за деятельностью народного собрания и должностных

лиц. В ней проходила процедура докимасии должностных лиц в предварительном

порядке, могли заслушиваться отчеты должностных лиц, если вставал в общей

форме вопрос о преследовании их за злоупотребления. Гелиэйя была второй

инстанцией, где рассматривались жалобы на решения других судов (кроме

религиозных вопросов), особенно политические обвинения. И самое важное,

здесь проходила процедура проверки законопроектов на их соответствие

традиции и прежнему законодательству по иску граждан либо в порядке

деятельности коллегии номофетов. Гелиэйя была вправе осуждать, в случае

преступлений, и на изгнание и на смертную казнь. Особенностью полномочий

этого учреждения было то, что они носили по сути верховный характер:

решение гелиэйи не могло быть ни обжаловано, ни приостановлено (даже

священным вмешательством); она не была подконтрольна никаким другим

институтам народовластия.

Традиционным судебным органом оставался ареопаг. Ему были подсудны в

основном религиозные дела, а также преступления, связанные с нарушениями

священных устоев государства (в частности, дела о предумышленных убийствах,

посягательствах на семейные и родовые отношения, неповиновения должностным

лицам). Помимо суда, ареопаг сохранил и некоторые управленческие функции в

отношении общенародных священных имуществ, организации культов, в сношениях

религиозного характера с другими греческими государствами.

Количественно основная масса судебных дел, а также все судебные дела,

возникавшие с участием неполноправных граждан или неграждан Афин,

находилась в компетенции специальных судебных установлений: а) коллегии 51

эфета, образованной Драконтом в 521 году до н.э. для рассмотрения главным

образом дел уголовных и связанных с причинением ущерба личности; б)

коллегии одиннадцати, созданной для нарушителей общественного порядка,

захваченных полицией (ночных воров, грабителей, профессиональных

преступников); и в) коллегии диэтетов, где слушались дела по имущественным

спорам, выходившим за пределы компетенции самоуправления демов и фил.

Все судебные органы (кроме ареопага) были регулярно обновляемыми и

находились под постоянным контролем низового самоуправления как по своему

составу, так и по процедуре разбора дел – преимущественно публичной.

Деформация афинской демократии

Неудачная для Афин Пелопоннесская война со Спартой (431 – 404 гг. до

н.э.) е только положила начало медленной, но неуклонной деформации

государственных институтов афинской демократии, но и стала одним из самых

важных факторов этой деформации, вызвав к жизни усиление полномочий военных

руководителей, централизованных управленческих коллегий.

В 411 году до н.э. политические противоречия в афинском обществе вызвали

новый олигархический переворот – у власти стали коллегия 30 и

новосозданный Совет 400. Были ликвидированы важнейшие гарантии неизменности

государственного строя, сложившиеся при Перикле: право на иск по поводу

внезаконности нового законопроекта и плата за исполнение государственных

должностей. Сокращен состав народного собрания путем введения

имущественного ценза для участия в нем. Насильственно был распущен булэ.

Вскоре демократия возобладала, хотя новые тенденции были важным симптомом

эволюции.

Второй попыткой выйти из политических трудностей путем разгрома

демократии стала тирания 30-ти, установленная после очередного переворота в

404 году до н.э. Политические права и свободы сохранили только 1 тыс.

граждан с высоким имущественным цензом, была уничтожена гелиэйя. Тирания не

могла найти опоры в собственном населении, и для её поддержки победившая

Спарта предоставила свои вооруженные отряды. После народного возмущения

спартанцы были изгнаны, а вместе с ними и новые правители. Прежний

демократический порядок восстановился частично, значительно сократились

возможности контролировать деятельность должностных лиц, уменьшились

финансовые возможности демократических учреждений, снизились налоги.

В период постепенной деформации демократии наглядно выявилась её

конституционная слабость: отсутствие системы развитого законодательства

(афоризмом перикловской эпохи было: «Лучше добрые граждане и плохие законы,

нежели плохие граждане и добрые законы»). Учреждения весили столько,

сколько значили влиявшие на них люди. В период упадка достаточно было

личности великого оратора Демосфена (IV в. до н.э.), чтобы вызвать к жизни

прежние ценности народовластия. Но стоило городу изгнать его, и афинскую

демократию стали раздирать сословные противоречия, сокрушившие Афины

изнутри и сделавшие их легкой добычей набравшей силу на севере Эллады новой

Македонской державы.

Полис и демократия

Само слово демократия (demokrateia – правление демоса) было неизвестно в

период расцвета тех принципов и учреждений, которые связываются с ним.

Демократией стал обозначать определенный тип государственного устройства

только Аристотель в IV в. до н.э. и делал он это далеко не с

благожелательным отношением к такому устройству (политию, смешение разных

типов организации власти считал он более устойчивой). Главной ценностью

политических установлений периода афинской демократии был полис, полисная

организация, особая совокупность институтов.

Полис – это, с точки зрения государственной организации, не территория, а

сообщество людей, причисленных к нему; поэтому вовсе не нарушало идей

народовластия, что далеко не все жители Аттики участвовали в

государственной деятельности (в V в. до н.э. примерно 2/5 жителей были

гражданами, 1/5 – метойками, 2/5 – рабами). Полис – верховная ценность и

власть, единственный суверен; если интерес города меняется, он может

разорвать договор, снять с себя обязательства – право подчинено

авторитаризму города.

Внутри города – хозяин его демос; все органы управления, все должностные

лица только получают полномочия от демоса и контролируются законом.

Периодическая смена должностных лиц считалась едва не главным оплотом

народовластия и свободы его граждан: «Свободен город, народ у власти,

выборных сменяет он каждый год, богатству преимуществ здесь не дают: права

у бедных те же» (Еврипид. Просительницы. 405-409).

Основными принципами свободного государственного устройства считались

исономия (равенство перед законом) и исегориа (равенство в праве голоса).

Собственно этими двумя началами и ограничивалось понимание демократии в

античной Греции. Равенство в политических правах должно опираться на особый

статус гражданина, который может как-то противостоять всему сообществу. В

Афинах до известной степени гарантиями такого статуса были признанная

священной неприкосновенность жилища (каждый суверенен в своем доме, и никто

из должностных лиц не вправе входить туда, устанавливать домашние порядки)

и право эфесии – сопротивления противостоящим его интересам решения

магистратов. Граждане имели безусловное право участия в основных институтах

власти и контроля за должностными лицами, причем построены они были так,

что на жизни одного поколения практически каждый полноправный гражданин

(если не было уж исключительных обстоятельств) непременно хоть раз

участвовал в совете, в гелиэйе, в деятельности магистратов.

Демократическое государственное устройство полиса не было гарантией от

стремления к империализму, политической гегемонии над другими

государствами. В 446-433 гг. до н.э. оформился Афинский морской союз, куда

вошли почти все государства Греции (кроме Спарты). В союзе сохранили

автономию только три прежних полиса, для остальных государств афинская

экклезия стала органом политической власти. Финансовое ограбление соседей

сопровождало демократию и даже укрепляло её власть.

Афинская демократия могла существовать также только при политике

примитивного социализма. Публичный сектор экономики играл важную роль в

доходах полиса, регулярные хлебные, денежные, земельные раздачи считались

обязательной частью деятельности государства; более того, демос начинал

только в этом видеть смысл и оправдание полиса.

Правовая политика и законодательство афинской демократии

Социально-правовой строй

В социальном отношении греческая демократия основывалась на глубинном

неравенстве населения, и полисный строй не только допускал, но и прямо

предполагал наличие сословных разграничений между отдельными слоями

жителей.

Право в разной мере обязывало своими требованиями сословия, становясь для

одних правом-привилегией, для других – формой закрепления социальной

униженности.

Афинское общество периода расцвета демократии распадалось на минимум

четыре категории населения, различавшиеся по своей правоспособности и

правовым возможностям в имущественной и бытовой сфере.

Наиболее полной правоспособностью обладали афинские граждане (аналогичная

категория гражданства была и во всех других полисах Эллады). По закону 451

года до н.э. гражданином мог считаться афинянин, рожденный от состоявших в

законном браке родителей, каждый из которых был афинским гражданином. По

наступлении совершеннолетия (в 18 лет для юношей) производилась запись

нового гражданина во фратрию и в филу (согласно демовым спискам и по

желанию; некоторые особо почетные фратрии и филы были закрытыми, то есть

только для собственных детей). После этого наступала возможность

пользоваться предусмотренными законами правами. Юноши в течение двух лет (с

18 до 20) обязаны были пройти военную службу. Только после службы граждане

имели право присутствовать в народно собрании. Гражданские списки велись

органами самоуправления – демотами; общий контроль осуществлял булэ. За

каждым оставалось право оспорить неправильную, с его точки зрения, запись о

гражданстве. При Солоне вошло в практику предоставление гражданства путем

натурализации (обживания) выходцам из других греческих полисов, но

достаточно быстро это прекратилось. Афинский полис стал замкнутым,

гражданство в нем – врожденной привилегией.

Права гражданства проявлялись прежде всего в политической сфере, то есть

в возможности участвовать в деятельности органов власти, управления и суда.

В коммерческом обороте, в сделках оно почти не давало преимуществ.

Гражданин имел право на место в общественном театре, на религиозных

церемониях, право на выдачи в особых случаях из общественных фондов. Помимо

воинского, афинские граждане несли натуральные и денежные (налоговые)

обязательства перед полисом.

В рамках полисной организации афинские граждане были практически равными.

Имущественные цензы, установленные Солоном для исторических категорий

свободного населения, имели значение для записи в тот или иной род воинской

службы и для доступа в число магистратов. Самая низшая имущественная

категория – феты – находилась вместе с тем в политически приниженном

положении: они не могли назначаться в должностные лица (хотя с V в. до н.э.

их число составляло от 2/3 до Ѕ всего населения полиса). Даже после

демократических реформ сохранилось привилегированное положение родовой

аристократии: патриархальная власть в отношении членов фратрий, только они

могли совершать жертвоприношения.

Вхождение афинянина в число граждан было обставлено особой правовой

процедурой – епитимией. За совершенные против полиса преступления,

религиозные или семейные проступки граждане могли подвергнуться и

пожизненной атимии – лишению прав гражданства без изгнания. Наиболее часто

атимия была следствием проявленной в бою трусости, лжесвидетельства,

растраты общественных средств, подкупа в отношении должностных лиц. Атимия

выражалась в лишении прав доступа на рынок, в святилище, конечно же, в

органы власти. Кроме полной, могла быть и частичная атимия – лишение части

прав (например, вчинять иски).

Категорией свободного, но неполноправного населения были метойки

(метэки). Обычно это были натурализовавшиеся выходцы из других полисов, их

потомки. Метойки также вписывались в демовые списки, это служило основанием

для государственного их налогообложения. Однако прав самоуправления они в

полной мере не получали (по-видимому, их интересы выражали покровителя из

числа родовой знати). В отличие от полноправных граждан метойки не имели

прав на получение земель из общественных фондов, не приписывались к

клерухиям (что давало право на землю в новоприобретенных областях или

завоеванных). Они не могли вступать в полноценный, с точки зрения закона,

брак даже с афинянами. В филы и фратрии они не записывались, не принимали

участия в полисных праздниках и театральных представлениях, не могли

участвовать в спортивных состязаниях (Олимпиадах). Очень редко они

призывались свидетелями в суды. Сами метойки были подсудны не обычным

судам, а должностному лицу – архонту-полемарху. Хотя метойки и обладали

правом на полную охрану законом их личности и имущества, преступления в

отношении их расценивались как менее важные: так, за убийство метойка

полагалась не смертная казнь, а каторжные работы.

Особую категорию населения Афин составляли иностранцы, те, кто жили

постоянно в полисе, но не были приписаны к демам. Они имели все права в

коммерческом обороте, пользовались защитой властей и права, но не несли

никаких гражданских обязанностей (кроме уплаты торговых сборов и налогов) и

тем более не имели политических прав. Иностранцы могли получать

индивидуальные привилегии (за оказанные услуги полису, из уважения к

богатству или известности): право владеть землей, но в меньшем, чем

афиняне, размере, доступом в театр и т.п.

Значительная часть населения полиса была на положении рабов. Рабами

становились: (1) по рождению, (2) по приговору суда в отношении

неблагодарного метойка или вольноотпущенника, (3) захваченные в плен. Рабы

могли принадлежать как полису, так и частным лицам (к IV в. до н.э.

большинство афинских граждан обладало 3-4 рабами). Использовались рабы, как

правило, в домашнем хозяйстве или как специалисты (в земледельческом или

ремесленном производстве их практически не было); раб в Афинах был

достаточно дорог – цена доходила до размеров годовой платы ремесленника.

Хозяин не имел права распоряжаться жизнью или смертью раба, перепродажа в

чужие руки также не была совершенно свободной. Раба можно было наказывать,

однако ни в коем случае не злоупотребляя этим; в ограниченной степени раб

сохранял право даже на защиту своей личной чести. В суде раб мог

представать только по требованию гелиэйи при рассмотрении обвинений в

политических преступлениях, показания в этих случаях брались обязательно

под пыткой. Публичные (государственные) рабы были главным образом заняты на

общественных ремесленных работах (эргатаи), на полицейской службе

(тохотаи), в качестве помощников писцов и администраторов в разных конторах

(гипетаи).

Семейный уклад

Статус афинского гражданина был неразрывен с особым положением в семье. И

афинское право, и традиционный уклад (последнее в большей степени)

поддерживали сохранение патриархальной власти отца семейства над

домочадцами. Дом в афинском полисе вообще представлял особое качество: это

было не только жилище, но и священное место, гарантия прав афинского

гражданина. Неполноправному жителю, иностранцу запрещалось вступать под

крышу дома афинянина; не разрешалось, без согласия гражданина, входить туда

магистрату, судебному исполнителю. К семейству афинянина относились его

жена, дети и рабы; все они в одинаковой мере состояли под патриархальной

властью главы дома. Власть эта была сродни прежней родовой власти басилевса

(откуда и вела свое происхождение): глава дома был и опекун, и заступник

членов семьи, и жрец домашних богов, и представитель домочадцев в суде.

Брак в Афинах считался нравственным долгом гражданина, хотя никаких

правовых стеснений для одиноких не было. В идеале брак был моногамным.

Однако полноправному гражданину дозволялось (и даже полагалось) иметь

гражданскую наложницу, при условии, что она содержалась не в семейном доме.

Это не могло быть предметов правовых претензий ни со стороны жены, ни со

стороны её бывшей семьи. Согласия, и даже вообще желания женщины на

вступление в брак не требовалось; заключение семейного союза было родом

сделки между будущим мужем и семьей невесты. Женщина всегда считалась

состоящей под патриархальной властью мужа, отца или сыновей; однако

проявления этой власти в её отношении не были значительными. Право на

развод первоначально оформилось только для мужчины, и то при наличии веских

причин (бесплодие жены в течение длительного времени, фактический разрыв

семейных отношений).

В имущественном отношении женщина в афинской семье сохранила некоторую

самостоятельность. У неё могла быть своя собственность. Однако в целом

афинское право не признавало общности семейного имущества, поэтому прав на

наследство женщина не имела (это относилось и к дочерям: они могли

претендовать только на получение приданого из семейного имущества).

Патриархальная власть отца семейства в отношении своих детей была более

религиозно-нравственной по содержанию; в правовом отношении она была

Страницы: 1, 2, 3, 4