Победоносцев как социальный теоретик
Победоносцев как социальный теоретик
ВВЕДЕНИЕ
Он охранял, как верный рыцарь, вход в
замок, где томилась в заключении весна
русской свободы. Надо быть справедливым -
охранял не из корыстных побуждений, не
ради выгод власти, а исключительно по
непоколебимой убежденности в своей
правоте.
«Приазовский край», 1907 г., № 71
Действительная история всей русской культуры – во многом история
потерь и следующих попыток вернуть утерянное. Так было после нашествия
Орды. Были в России и насильственные обрывы культурной преемственности, и
прыжки к Европе. Не менее ошеломляющий поворот в сознании был совершен в ХХ
веке в связи с переходом от массовой религиозности к массовому атеизму.
Такие зигзаги, конечно, затрудняли вычерчивание «средней линии» в оценках
русской истории и русской мысли. Мало способствует этому и нынешняя
кризисная ситуация в обществе с ее идейной поляризацией, которую некоторые
историки и публицисты понимают как стимул для превращения исторического
прошлого в сырой материал для производства разнообразных идеологических
моделей.
ХХ век внес в российский исторический процесс особенно тяжелую
череду беспрецендентных переломов, взлетов и падений, отрицаний и потерь.
Оказавшись в эпицентре двух мировых воин и революций, демографических и
экологических катастроф, испытав тяжелое тоталитарное бремя, Россия как бы
втянулась в поставленный историей грандиозный эксперимент на выживание.
Во многом утрачен тот синтез российского духа и западноевропейского
интеллекта, который так плодотворен для отечественной культуры. В обществе
бытует отношение к русской культуре как к чему-то второстепенному или
подлежащему переделке, ведущей к подрыву духовных корней и национально-
культурной деградации. Даже в современном лексиконе русское нередко
связывается с чем-то вненациональным, лишенным национального смысла.
Настоящий путь к познанию России может идти лишь через проникновение в
тайники характера русского народа, через осознание им самим собственного
своеобразия истории и культуры, всего того, что мы называем русской идеей.
В последнее время в развитии народного самосознания наблюдается
глубокий кризис. В обществе распространяется нигилизм, утрата гордости за
свое Отечество, его историю, эрозия нравственного достоинства, чувства
ответственности за родную землю. Стало вполне естественно воспринимать
Родину как «эту страну» и даже мечтать о ее колонизации, чтобы получить
доступ к прилавкам, заполненным импортными товарами. И не случайно,
вероятно, то, что в наши дни, развернулись дискуссии вокруг русской идеи,
ставящей проблему бытия нации, ее духа и судьбы.
Русская идея нередко объявляется порождением этноцентризма,
идеализации и абсолютизации интеллектуальных и психологических свойств
русской нации. Такого ряда гиперкритические версии, накладывают на нее
негативный отпечаток, не соответствующий ее исторически сложившемуся
облику.
Истоки национальной русской идеи восходят к «Слову о законе и
благодати» киевского митрополита Иллариона. Систематизированное философское
обоснование русская идея получила во второй половине Х1Х века в трудах
Владимира Соловьева, Н.Бердяева, С.Булгакова, В.Розанова, П.Чаадаева,
Н.Михайловского, П.Лаврова, Данилевского, Леонтьева, К.Победоносцева,
Аксакова, Киреевского и других.
Вследствие острой актуальности данной проблемы, я считаю
целесообразным обратиться к нашей истории и исследовать деятельность такого
выдающегося человека как Константин Петрович Победоносцев. Объектом моей
работы являются многочисленные статьи, книги и юридические материалы
Константина Петровича. Предметное поле занимают его теории в различных
областях социальной сферы общества. Целью данного исследования является
рассмотрение этих теорий с современной точки зрения и изучение результатов
воплощения теории в реальность. Для достижения цели требуется решение
следующих задач: выявить роль централизованной власти, определение значения
православной церкви, рассмотрение понятия «веры» вообще, раскрытие понятия
«русская идея», охарактеризовать русский национальный самосознания и т.п.
ГЛАВА 1. Жизнь и деятельность К.П.Победоносцева.
Вторая половина Х1Х – начало ХХ веков были одной из самых
напряженных эпох в истории России, когда решалось – устоит ли старый
порядок или страна свернет на путь, ведущий к революции. В 1860-1870-е годы
самодержавие провело серию Великих реформ, глубоко обновивших социально-
политическую структуру страны: однако резкая, сжатая модернизация «сверху»
оказалась весьма болезненной. Экономика с трудом перестраивалась на новый
лад; росла социальная напряженность, зачатки самоуправления плохо уживались
с бюрократией, общество раскололось на яростно враждующие течения.
В этот момент на авансцену вышел политик, социальный теоретик,
настоявший на крутом разрыве с курсом реформ, предложивший свою
альтернативу развития России. Советам этого деятеля следовали Александр III
и Николай II. «Его деятельность в течение 25 лет – история России за этот
период…» – писала в 1907 году одна из российских газет.
Кем же он был – Константин Петрович Победоносцев?
Победоносцев родился 25 мая 1827 года. Он был сыном профессора
Московского университета и внуком приходского священника. Окончил в 1846
году Училище правоведения, которое по своей престижности следовало за
Царскосельским лицее (в него приимали только детей высокопоставленных
чиновников и профессоров). Учился Победоносцев прилежно и беспрекословно
соблюдал строгие порядки. Современники отзывались о молодом Победоносцеве
как о человеке «тихого, скромного нрава, благочестивом, с разносторонним
образованием и тонким умом». Победоносцев служил в московском департаменте
Сената и к 1863 году стал действительным статским советником. Одновременно
Константин Петрович изучал историю русского гражданского права, а в 1859-
1865 годах состоял профессором Московского университета. С 1858 года
Победоносцев начал публиковать свои работы: он написал более 70 статей, 17
книг, перевел 19 книг, издал 11 сборников исторических и юридических
материалов. Именно ему принадлежит одно из первых и серьезных исследований
по истории крепостного права «Заметки для истории крепостного права в
России» и «О реформе в гражданском судопроизводстве» были высоко оценены в
научных кругах. Победоносцев был почетным членом Российской и Французской
академий наук, Московского, Петербургского, Киевского, Казанского и
Юрьевского университетов.
В 1881 году Константин Петрович был приглашен в царскую семью
преподавать правоведение. Он был наставником царевича Николая, великих
князей Александра и Владимира, цесаревны Марии Федоровны. В 1865 году
Победоносцев перебрался в Петербург. В 1868 году он стал сенатором, в 1872
году – членом Государственного совета, состоял в комиссия по рассмотрению
отчетов Министерства народного просвещения (1875-1876) и по тюремной части
(1877). В 1880 году Победоносцев был назначен обер-прокурором Святейшего
Синода и членом Комитета Министров.
Эпоха Александра III стала апогеем могущества Победоносцева, но
заметную роль он играл и позднее. По характеру это был человек довольно
суровый и немногословный, но в то же время он обладал поистине магической
силой убеждать в правоте своих идей. В полемике он блестяще использовал все
богатство накопленных им обширных знаний в самых разных областях.
Полемизируя, он был всегда резким, но доводы его были убедительны.
В1894 году Победоносцев получил звание статс-секретаря, а спустя два
года был награжден орденами Святого Владимира 1-й степени и Андрея
Первозванного. Обер-прокурор входил в совещание, рассматривавшее петиции
либералов о смягчении цензуры (1895); возглавил два совещания по рабочему
вопросу (1896 и 1898); играл ведущую роль в комиссии о законодательстве для
Финляндии (1898-1899). В отставку обер-прокурор подал через два дня после
выхода Манифеста 17 октября 1905 года, которая тут же была принята. Пресса
не щадившая его и до этого, обрушилась с новой силой.
Начало великих реформ Победоносцев встретил с энтузиазмом. Как и
многие современники, он возмущался произволом и бюрократизмом николаевских
времен, мечтал приобщить Россию к новейшим успехам науки и цивилизации. Что
же погасило либеральные стремления молодого реформатора? Он не предполагал,
что идеи западных авторов могут болезненно столкнуться с основами
российского жизнеустройства.
Когда реформы вышли из намеченного русла, Победоносцев
запротестовал. Он был не в состоянии бороться против безрассудного
заимствования из французского кодекса форм, несвойственных России. В 1859
году Победоносцев порицал николаевский режим за «суровое отдаление от
народа».
Подобный мировоззренческий сдвиг не были плодом расчета – за ним
стояли человеческие эмоции и переживания. Константина Петровича страшило
развитие пореформенной России, где все менялось с небывалой быстротой,
рушился патриархально-сословный уклад с его вековой размеренностью и
определенностью.
!0 марта 1907 года Константин Петрович Победоносцев скончался.
«Исторический вестник» откликнулся на его смерть следующими словами :
«…Константин Петрович Победоносцев представляет собой в нашей столь
небогатой выдающимися личностями жизни явление необычайного порядка. К его
имени в течение с лишком четверти века приковывалось внимание
современников, оно не сходило со столбцов нашей печати, одни его ненавидели
и проклинали, другие славословили, преклонялись перед ним и благословляли
его: одни в нем видели ангела спасителя России, другие – ее злого гения.
Безразлично к нему никто не относился. Он был определенным историческим
знамением, которое рвали бури и непогоды, вокруг которого кипели страсти и
борьба».
ГЛАВА 2. Значимость самодержавия для социальной сферы общества
В основе концепции Победоносцева лежали православие, самодержавие
и народность. Однако в отличие от уваровского простодушного триединства
второй четверти XIX столетия оно в конце этого века выведено было
К.Н.Леонтьевым, К.П.Победоносцевым, М.Н.Катковым в ранг философской и
политической теории.
Корнем бед пореформенной России Победоносцев считал порочный
принцип, положенный в основу реформ, - веру в добрую природу человека,
стремление максимально освободить его. Идея народовластия дала буйную
поросль, проникнутых ложью учреждений. Выборное начало вручает власть
толпе, которая будучи не в силах осмыслить сложность политического
процесса, слепо идет за броскими лозунгами. Так как непосредственно
народоправство невозможно, народ передоверяет свои права выборным
представителям, однако телеконференции, поскольку человек эгоистичен,
оказавшись у власти, помнит «лишь о своих корыстных интересах». Свобода
печати дает полную и по сути дела бесконтрольную власть случайным людям,
сулит успех лишь тем изданиям, которые рассчитаны на низменные вкусы, в
суде присяжных решения выносят люди некомпетентные и подверженные сторонним
влияниям.
Все пороки, полагал Победоносцев, приходят вместе с усложнением,
отказом от «естественных», исторически сложившихся форм социальной жизни.
Опорой порядка Победоносцев считал «простой народ», интуитивно, на основе
традиции и опыта отделяющий добро от зла. Носителями деструктивных
тенденций виделись «беспочвенные» слои – интеллигенция и бюрократия,
склонные перестраивать жизнь по рациональным схемам на основе западных
образцов.
Бывший московский профессор с большим недоверием относился к
теоретическим конструкциям, опасался насилия отвлеченной догмы над жизнью.
В его научных трудах царил культ «факта» при неприязненном отношении к
выводам, теориям, умозаключениям.
Победоносцев с опаской воспринимая яркие проявления
индивидуальности, способные поколебать прочность сложившегося уклада.
Оптимальным историческим путем при таком подходе виделся механизм,
максимально близкий к животному или растительному росту, огражденный от
всяких волевых вторжений.
Победоносцев полагал, что у России «не было своих средних веков»,
здесь не сформировалось «третьего сословия» с присущими ему склонностями и
понятиями. Все служилые и тяглые корпорации в России были «собственностью
государства»; на русской почве не могло слоиться не полноценной частной
собственности. Ни понятия о «самостоятельной гражданской личности».
Самодержцу, согласно взглядам Победоносцева, отводилась в обществе
искючительно большая роль. «Вся тайна русского порядка и преуспеяния –
наверху, в лице верховной власти. Нигде, а особливо у нас, в России, ничего
само собою не делается, без правящей руки, без надзирающего глаза, без
хозяина».
При этом самодержавие Победоносцева вовсе не было «диктатурой
дворянства» – монарху надлежало стоять над классами и сословиями, выражая
общенациональные интересы. Социальным идеалом Константина Петровича был
гармоничный союз правящих сословий – патриархального крестьянства,
купечества, коренного дворянства, живущего в своих имениях. Важнейшим
залогом стабильности виделось духовное единство власти и народа
Победоносцев считал, что в России более всего дорожить надо
нравственным доверием народа, верою его в правительство. Возможные законные
льготы и постановления – ничто перед этим чувством. Народ приходит в уныние
и тоску, когда не чувствует правящей силы. У нас, в России, нет другой
движущей силы, кроме единства народа с правительством в нравственном
сознании.
Победоносцев был глубоким знатоком права, целые поколения
профессоров и студентов признают его своим учителем. С особым вниманием он
относился к основам гражданской и политической жизни в России и Запада.
Превосходно знавший Россию и всегда и во всем точно мысливший, Константин
Петрович не мог слепо воспринимать западные нововведения. Отрицательно
относившийся к конституционному строю, он считал парламентаризм
неприемлемым для России вообще и был сторонником централизованной сильной
власти.
После 1861 года, когда в России происходила поляризация политической
мысли и формировалось крыло идеологов консервативного толка, Победоносцев
одним из первых оказался именно в этом лагере, к чему он подготовлен был
изначально: и происхождением, и воспитанием, и духом, и устоями
родительского очага. К консерватизму склонял и весь психологический строй
его личности. Умеренная дань, отданная политическому либерализму на рубеже
50-60-х годов XIX века была связана с общей модой на вольномыслие и
негативной реакцией общества на мрачный финал внешней и внутренней политики
Николая I. И юный Победоносцев , тяжело переживавший положение России и ее
внутренний кризис, не мог избежать влияния этого поветрия.
Однако, стоило ему приобрести научный авторитет, прослыть знаком
английского парламентаризма, а отечественным реформам слегка захлебнуться в
непросчитанных издержках, крайностях и волнениях – от крестьянских до
студенческих, как Победоносцев сменил свои взгляды на судьбы России.
Врожденный и воспитываемый в нем с детства «русский византизм» взял верх и
в его лице приобрел постепенно своего выдающегося идеолога и практика.
Исследуя проблему крепостного права, Победоносцев вышел за ее рамки
и высказал ряд интереснейших мыслей, перекликающихся с воззрением таких
государственников как С.М.Соловьев и К.Н.Леонтьев. Постановка вопроса
Победоносцева отличалась завидным лаконизмом, четкостью и внутренней
логикой. Он был обстоятельно знаком не только с гегельянством, фурьеризмом,
но и хорошо знал Г.Спенсера, Дж,Миля и А.де Токвиля.
В своих исторических исследованиях Победоносцев исходит из
собственных определений истории как науки, позже он обратится к ней еще и
как к инструменту и важнейшему компоненту воспитания государственного
человека . Победоносцев в исследовании 1876 года поставил и по-своему
ответил на вопрос о роли личности в истории. Любопытны его соображения о
роли исторических закономерностей. По его словам «историю перестали считать
хронологическим сборником политических фактов, с тех пор как она приняла
вид самостоятельных исследований жизни народной и учреждений общественных».
Но при этом, замечает Победоносцев , исторические изменения очень сильно
зависят от политических и партийных интересов и грешат субъективностью.
Константин Петрович ратовал за то, чтобы отделить историю от политики. Он
не хотел «приписывать личности исключительное и решительное влияние на ход
исторических событий и направление жизни народной». Он придерживался закона
«исторической и политической необходимости».
Фатализм, вера в историческую предопределенность и закономерности,
соответствующие ей ненависть к реформам и конституции, либерализму и
либералам, крайним радикалам, мятежникам. Сильнейшим и опаснейшим элементом
социального брожения Победоносцев считал политический национализм, угадывая
Страницы: 1, 2
|