Геополитика
Геополитика
ОГЛАВЛЕНИЕ
ГЕОПОЛИТИКА КАК САМОСТОЯТЕЛЬНАЯ НАУЧНАЯ ДИСЦИПЛИНА 2
Географический детерминизм как основополагающий принцип традиционной
геополитики 2
Формирование и эволюция традиционной геополитики 3
Проблема разработки новой геополитики 5
Место идеологии во внешней политике 7
Конфликт идеологии и образование "трех миров» 10
Сущность идеологической борьбы между двумя блоками 12
Национализм как идеология 16
ГЕОПОЛИТИКА КАК САМОСТОЯТЕЛЬНАЯ НАУЧНАЯ ДИСЦИПЛИНА
Географический детерминизм как основополагающий принцип традиционной
геополитики
Идеи, которые в наше время принято причислять к геополитическим, в тех или
иных формах, по-видимому, возникли одновременно с феноменом государственной
экспансии и имперского государства. В современном понимании они
сформировались и получили популярность на рубеже XIX и XX вв. Возникновение
именно в тот период геополитических идей и самой геополитики как
самостоятельной области исследования международных отношений и мирового
сообщества было вызвано целым комплексом факторов. Предвосхищая некоторые
выводы, которые будут более подробно разработаны ниже, здесь отметим лишь
некоторые из них.
Это, во-первых, наметившиеся к тому времени тенденции к постепенному
формированию глобального рынка, уплотнению ойкумены и «закрытию» мирового
пространства. Во-вторых, замедление (не в малой степени в силу этого
закрытия) европейской, чисто пространственно-территориальной экспансии
вследствие завершения фактического передела мира и ужесточение борьбы за
передел уже поделенного мира. В-третьих, перенесение в результате этих
процессов неустойчивого баланса между европейскими державами на другие
континенты «закрывшегося» мира. В-четвертых, образно говоря, история
начинала переставать быть историей одной только Европы или Запада, она
превращалась уже в действительно всемирную историю. В-пятых, в силу только
что названных факторов именно тогда начали разрабатываться теоретические
основы силовой политики на международной арене, послужившие в дальнейшем
краеугольным камнем политического реализма.
Необходимо учесть и то, что геополитические идеи и сама геополитика
возникли и развивались в общем русле эволюции научной мысли того периода. В
целом она представляла собой не что иное, как перенесение на сферу
международных отношений господствовавших в тот период как в естественных,
так и социальных и гуманитарных науках идей и концепций, а именно
детерминизма (в его географическом варианте), строгих естественно-
исторических законов, социал-дарвинизма, органицизма и т.д.
Традиционные представления о международных отношениях основывались на
трех главных китах — территории, суверенитете, безопасности государств —
факторов международной политики. В трактовке же отцов-основателей
геополитики центральное место в детерминации международной политики того
или иного государства отводилось его географическому положению. В их глазах
мощь государства прочно коренится в природе самой земли. Смысл геополитики
виделся в выдвижении на передний план пространственного, территориального
начала. Поэтому главная задача геополитики усматривалась в изучении
государств как пространственно-географических феноменов и постижении
природы их взаимодействия друг с другом.
Иначе говоря, традиционная геополитика рассматривала каждое государство
как своего рода географический или пространственно-территориальный
организм, обладающий особыми физико-географическими, природными,
ресурсными, людскими и иными параметрами, собственным неповторимым обликом
и руководствующийся исключительно собственными волей и интересами.
Поэтому естественно, что первоначально геополитика понималась всецело в
терминах завоевания прямого (военного или политического) контроля над
соответствующими территориями. Во многих своих аспектах традиционная
геополитика возникла в русле географического направления или
географического детерминизма в социальных и гуманитарных науках XIX—XX вв.
Географический детерминизм основывается на признании того, что именно
географический фактор, т.е. месторасположение страны, ее природно-
климатические условия, близость или отдаленность от морей и океанов и
другие параметры определяют основные направления общественно-исторического
развития того или иного народа, его характер, поведение на международно-
политической арене-и т.д. Другими словами, географическая среда
рассматривается в качестве решающего фактора социально-экономического,
политического и культурного развития народов.
Мысль о том, что общественно-исторические явления определяются условиями
среды, составляет стержневой элемент материалистического понимания истории.
В данном контексте географический детерминизм является частью этого
философского направления. Идеи об обусловленности жизни людей и обществ
географической средой высказывали еще древние мыслители, такие как
Демокрит, Геродот, Страбон, Полибий и др. Подобные идеи выдвигались
средневековым арабским мыслителем Ибн Хальдуном.
Одним из основателей современной географической школы можно считать
французского философа и политического ученого XVIII в. Ш.-Л. Монтескье.
Монтескье пытался вывести из географических условий характер, нравы и
обычаи народов, их хозяйственный и политический строй. Эту проблематику в
тех или иных аспектах затрагивали многие ученые и исследователи XIX в.
Немало в этом направлении сделали известный английский историк Г.Т.Бокль,
французский географ Р.Элизе, американский географ Э.Хантингтон, известный
русский ученый Л.И.Мечников и др.
Но все же признанным патриархом направления географического детерминизма
в социальных и гуманитарных науках считается германский этнограф и географ,
зачинатель политической географии конца XIX — начала XX в. Ф.Ратцель.
Главная заслуга Ратцеля состояла в том, что он предпринял попытку связать
между собой политику и географию, изучить политику того или иного
государства исходя из географического положения занимаемого им
пространства.
Идеи самого Ратцеля в свою очередь восходили своими корнями к воззрениям
И.Канта, В. фон Гумболдта, К. Риттера и других немецких мыслителей, которые
значительное внимание уделяли физическому окружению и его влиянию на
общественно-историческое развитие. Например, по мнению Гумболдта, элементы
ландшафта, повторяясь в бесконечных вариациях, оказывают немаловажное
влияние на характер народов, живущих в тех или иных регионах земного шара.
В соответствии с этим Ратцель рассматривал земной шар как единое, целое,
неразрывной частью которого является человек. Он считал, что человек должен
приспосабливаться к своей среде точно так же, как это. делают флора и
фауна.
В своей «Политической географии», опубликованной в 1897 г., он
обосновывал тезис о том, что государство представляет собой биологический
организм, действующий в соответствии с биологическими законами. Более того,
Ратцель видел в государстве продукт органической эволюции, укорененный в
земле подобно дереву. Сущностные характеристики государства поэтому
определяются его территорией и месторасположением, а его процветание
зависит от того, насколько успешно оно приспосабливается к условиям среды.
Одним из основных путей наращивания мощи этого организма, считал Ратцель,
является территориальная экспансия или расширение жизненного пространства —
Lebensraum. С помощью этого понятия он пытался обосновать мысль о том, что
основные экономические и политические проблемы Германии вызваны
несправедливыми, слишком тесными границами, стесняющими ее динамическое
развитие.
Формирование и эволюция традиционной геополитики
Как правило, введение в научный оборот самого термина «геополитика»
связывают с именем шведского исследователя и политического деятеля
Р.Челлена (1846-1922), который изучил системы управления для выявления
путей создания сильного государства. В своей главной работе «Staten som
Lifsform» он предпринял попытку проанализировать анатомию силы и ее
географические основы. Челлен говорил о необходимости органического
сочетания пяти связанных между собой элементов политики, понимаемой в самом
широком смысле этого слова: экономополитики, демополитики, социополитики,
кратополитики и геополитики. При этом он характеризовал геополитику как
«науку, которая рассматривает государство как географический организм или
феномен в пространстве". Будучи германофилом и сознавая слабость
скандинавских стран перед лицом потенциальной внешней угрозы, он предлагал
создать германо-нордический союз во главе с Германской империей.
Наряду с Челленом отцами-основателями и главными адептами геополитики в
ее традиционном понимании считаются американский историк морской стратегии
Великобритании и певец морской мощи А.Т.Мэхен, британский географ и политик
сэр Г.Макиндер, британский географ сэр Дж.Фейргрив, который дополнил схему
Макиндера, американский исследователь международных отношений Н.Спайкмен,
германский исследователь К.Хаусхофер и др. Свои геополитические видения
современного мира в первые десятилетия XX в. предлагали Л.С.Эмери, лорд
Керзон, Й.Парч и др. Но в целом их работы носили эпигонский характер и не
внесли ничего качественно нового по сравнению с "классиками" геополитики.
Одной из важных вех в формировании геополитических идей считается
появление в конце XIX в. работ американского адмирала А.Мэхена, среди
которых центральное место занимает книга «Влияние морской силы на историю
(1660-1783)», опубликованная в 1890 г. В тот период эта книга имела
огромный успех. Только в США и Англии она выдержала 32 издания и была
переведена почти на все европейские языки, в том числе и на русский (в 1895
г.). Английские рецензенты называли работы Мэхена «евангелием британского
величия», «философией морской истории». Кайзер Германии Вильгельм II
утверждал, что он старается наизусть выучить его работы и распорядился
разослать их во все судовые библиотеки Германии. Необычайный успех выпал на
долю этих работ в Японии. Симптоматично, что у нас также предпринимались
попытки применить идеи Мэхена к истории России. В этом контексте интерес
представляют, например, статьи С.А.Скрегина и В.Ф.Головачева, появившиеся в
1889 г. в журнале «Морской сборник».
Суть главной идеи Мэхена, настойчиво проводимой во всех его работах,
состояла в том, что морская мощь в значительной мере определяет
исторические судьбы стран и народов. Объясняя превосходство Великобритании
в конце XIX в. над другими государствами ее морской мощью, Мэхен писал:
«Должное использование морей и контроль над ними составляет лишь одно звено
в цепи обмена, с помощью которого (страны.) аккумулируют богатства, ...но
это центральное звено». Мэхен выделял следующие условия, определяющие, по
его мнению, основные параметры морской мощи: географическое положение
страны, ее природные ресурсы и климат, протяженность территории,
численность населения, национальный характер и государственный строй. При
благоприятном сочетании этих факторов, считал Мэхен, в действие вступает
формула: N+NM+NB=
=SP, т.е. военный флот + торговый флот + военно-морские базы =
- морское могущество.
Свою мысль он резюмировал следующим образом: «Не захват отдельных
кораблей и конвоев неприятеля, хотя бы и в большом числе, расшатывает
финансовое могущество нации, а подавляющее превосходство на море,
изгоняющее с его поверхности неприятельский флаг и дозволяющее появление
последнего лишь как беглеца; такое превосходство позволяет установить
контроль чад океаном и закрыть пути, по которым торговые суда движутся от
неприятельских берегов к ним; подобное превосходство может быть достигнуто
только при посредстве больших флотов». Исходя из подобных постулатов, Мэхен
обосновывал мысль о необходимости превращения США в могущественную военно-
морскую державу, способную соперничать с самыми крупными и сильными,
государствами того периода.
Существенный вклад в разработку геополитической трактовки внешней
политики государств внес английский исследователь сэр Макиндер. 25 января
1904 г. Макиндер выступил на заседании Королевского географического
общества с докладом «Географическая ось истории». Определенные коррективы в
концепцию, сформулированную в этой статье, были внесены им в 1919 и 1943
гг. Как считал Макиндер, вначале в качестве осевой области истории —
серединной земли или хартленда — выделилась Центральная Азия, откуда татаро-
монголы, благодаря подвижности их конницы, распространили свое влияние на
Азию и значительную часть Европы. Со времени Великих географических
открытий баланс сил изменился в пользу приокеанических стран, в первую
очередь Великобритании. Однако, считал Макиндер в 1904 г., новые средства
транспортных коммуникаций, прежде всего железные дороги, снова изменят
баланс сил в пользу сухопутных держав.
Исходя из этой постановки он сформулировал свою концепцию хартленда,
каковым считал евразийское пространство или Евразию. Макиндер оценивал
последнюю как гигантскую естественную крепость, непроницаемую для морских
империй и богатую природными ресурсами, и в силу этого считал ее «осью
мировой политики». В 1919 г., выступив против вильсоновского идеализма, на
основе которого США вступили в первую мировую войну, чтобы «положить конец
всем войнам» и «спасти демократию для мира», Макиндер отмечал: «идеалисты
являются солью земли», но «демократия несовместима с организацией,
необходимой для войны против автократических режимов». При этом Макиндер
сетовал на то, что политические моралисты вроде Вильсона «отказываются
считаться с реальностями географии и экономики».
Он сформулировал свою позицию в ставшем известным тезисе: тот, кто
контролирует Восточную Европу, контролирует хартленд; кто контролирует
хартленд, тот контролирует мировой остров; кто контролирует мировой остров,
тот контролирует весь мир. Поэтому, утверждал Макиндер, для предотвращения
следующей мировой войны необходимо создать блок независимых стран,
расположенных между Германией и Россией, для сохранения баланса сил на
евразийском континенте.
В 1943 г., в разгар второй мировой войны редактор журнала "Форин аферс»
пригласил престарелого Макиндера (тогда ему было уже 82 года) порассуждать
относительно его идей в контексте тогдашнего положения в мире. В статье
«Круглый мир и завоевание мира (peace)», написанной по этому поводу,
Макиндер утверждал, что если Советский Союз выйдет из войны победителем над
Германией, то он превратится в величайшую сухопутную державу на планете.
Вместе с тем он подверг значительной ревизии свою первоначальную концепцию.
Теперь, по его схеме, хартленд включал помимо громоздкого массива суши
северного полушария Сахару, пустыни Центральной Азии, Арктику и
субарктические земли Сибири и Северной Америки. В этой схеме Северная
Атлантика стала «средиземным океаном». Это пространство он рассматривал как
опорную точку Земли, как регион, отделенный от другого главного региона —
муссонных территорий Индии и Китая. По мере наращивания мощи этот регион,
говорил Макиндер, может стать противовесом северному полушарию.
Предложенную в статье версию Макиндер назвал «второй географической
концепцией».
Несомненно, здесь автор отказался от прежнего жесткого дихотомического
противопоставления сухопутных и морских держав. Это и не удивите но, если
учесть, что в обеих мировых войнах континентальные и морские державы
находились во взаимных союзах. Собственно говоря, англо-русская Антанта
1907 г. никак не укладывалась в рамки первоначальной концепции Макиндера.
Тем более противоречила ей тройственная ось Берлин — Рим — Токио. А
пребывание океанических держав США и Великобритании в антигитлеровской
коалиции с континентальным Советским Союзом вовсе подрывало его
конструкции.
Очевидно, что несмотря на различия между Мэхеном и Макиндером, которые
делали упор соответственно на морскую и сухопутную мощь, они были едины в
своих основополагающих позициях. Оба презрительно оценивали демократию и
враждебно относились к свободной торговле и самому коммерческому классу.
Мэхен мог одобрительно говорить об использовании морской торговли в
качестве источника английской экономической мощи, но в его схеме именно
контроль над морями играл решающую роль в восхождении и могуществе
Британской империи. А Макиндер был убежден в том, что экономическая мощь
государства никак не зависит от свободной торговли. По его мнению,
классические теории разделения труда не только вредны, но и попросту
опасны, поскольку свободная конкуренция на мировых рынках чревата войной.
Таким образом, с точки зрения как приверженности основополагающим
принципам географического детерминизма, так и враждебности демократии и
свободной торговле, т.е. тем принципам, которые составляют несущие
конструкции современного миропорядка, оба исследователя принадлежали
уходящей эпохе. В качестве основы своих экономических выкладок они брали
меркантилизм, в то время как магистральным направлением развития мировой
экономики XX в. стали свободная торговля и принятие все более растущим
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
|