Авиация Второй мировой войны

облегчения вырвался у всех, каждый пилот почувствовал себя намного

лучше...»

Появившись над Токио, несколько средних бомбардировщиков не могли,

конечно, нанести городу серьезный ущерб. Массированные налеты тяжелых

бомбардировщиков на Японию начались только весной 1945 года, когда

американцы отбили у противника острова Иводзима и Окинава.

Вернемся в Европу, в нашу страну, где летом — осенью 1942 года

назревали события, радикально повлиявшие на ход второй мировой войны. Под

Сталинградом в конце 1942 года вермахт потерпел сокрушительное поражение,

предрешившее исход «восточного похода», положившее начало освобождению

советской земли и всех оккупированных гитлеровцами стран.

С июля по ноябрь 1942 года «Люфтваффе» потеряли под Сталинградом более 1400

самолетов, с 19 ноября по 31 декабря — 3 тысячи боевых и транспортных

машин. В том же 1942 году советская авиационная промышленность превзошла

фашистскую авиаиндустрию по выпуску самолетов — 31 342 машины против 14

700, вышедших из цехов германских заводов.

Очень кстати оказалась в условиях городских боев в Сталинграде

точность пикирующего удара Пе-2. Экипажам приходилось сбрасывать бомбы с

минимальных высот, с точностью до нескольких метров. Суровой зимой 1942/43

года Пе-2 уничтожили Нарвский мост, который играл важную роль для

фашистских войск, блокировавших Ленинград. Вот как оценивает сложность

подобной задачи морской летчик дважды Герой Советского Союза В. Раков:

«Уничтожить мост — это только сказать просто. Для авиации мост —

малоразмерная цель. Ну что такое пролет в каких-нибудь пятьдесят метров

длиной и меньше десяти шириной? Представьте себе, что вы видите из окна

второго этажа на тротуаре карандаш. Попробуйте-ка попасть в него камнем! К

тому же этот «карандаш» ажурный и не лежит на асфальте, а висит над рекой

на порядочной высоте. Бомба может взорваться, а ему ничего! Здесь требуется

только прямое попадание. Да и то не всякое. Бомба может пройти через

пролет, особенно его не повредив. Если воронка взрыва окажется вблизи опор

моста, он будет поврежден, но подобное повреждение недолго и устранить».

Перед налетом на Нарвский мост летчики морской авиации неделю тренировались

над полигоном. В конце концов, бомбовый залп укладывался в круг диаметром

не более 10 м. Оставалось столь же точно отбомбиться в боевой обстановке,

под мощным зенитным огнем, при противодействии вражеских истребителей.

Разбившись на пары, 12 пикировщиков прорвались сквозь зенитный заслон и

прямыми попаданиями разрушили одну из ферм моста. Чтобы восстановить

переправу, гитлеровцам пришлось везти из Германии новую ферму. На это ушел

целый месяц — вечность по военным временам...

Ночные удары по вражеским позициям по-прежнему наносили легкие

бомбардировщики У-2 (По-2). Маленькие фанерно-полотняные бипланы составляли

матчасть ночных бомбардировочных авиаполков. Несколько таких подразделений

были укомплектованы полностью женским летным и наземным составом.

Стартовали машины, несшие по 150— 180 кг бомб, каждую ночь уничтожали живую

силу, технику, узлы связи, штабы, переправы. Хрупким самолетикам, ведомым

отважными летчицами, оказалась по силам работа, с которой, пожалуй, не

справились бы скоростные бомбардировщики. Однажды в боях под Новороссийском

на пути наших войск оказался вражеский дзот. Точным прицельным огнем

окруженные нем-цы пресекали атаки моряков и пехотинцев. Уничтожить опорный

пункт врага поручили восьми лучшим экипажам 588-го ночного

бомбардировочного авиаполка. Обнаружить в кромешной тьме небольшую, отлично

замаскированную цель само по себе сложная задача. Девушкам помогли наземные

войска, с трех сторон окружившие дзот. «Показали» себя множеством огоньков.

В центре светящегося полукольца — чернота. На этом пятачке цель. Вокруг

дзота свои, ждущие подмоги бойцы. Бомбить нужно предельно точно,

безошибочно. С высоты 300—400 м У-2 подавили огневую точку. Путь

наступлению открыт. Наутро в полк пришла телеграмма: «Благодарим братишек

за поддержку». Морские пехотинцы и не догадывались, что смелый и точный

налет выполнили женские экипажи...

В ходе войны наша авиация пополнилась пикирующим бомбардировщиком Ту-

2. Машина долго ждала своего часа: впервые опытный экземпляр стартовал в

начале 1941 года. И хотя испытания выявили отличные летные и боевые данные

машины, выпуск пикировщиков начался только в апреле, когда три

головные машины передали ВВС для войсковых испытаний. Раньше из-за

трудностей, связанных с массовой эвакуацией авиапромышленности на восток,

было трудно наладить одновременный выпуск Пе-2 и Ту-2. В сентябре 1942 года

звено Ту-2 начало боевую службу на Калининском фронте. Через год началось

крупносерийное производство этих машин.

Ту-2 пришлось освоить несколько фронтовых «профессий». Вооруженный

фотокамерами, он (получив наименование Ту-2Р) использовался для воздушной

разведки. Внешняя подвеска торпед превращала его в торпедоносец Ту-2Т, а

установка носовой пушки калибра 37 или 45 мм позволяла Ту-2Ш «утюжить»

передний край противника. Постоянная работа конструкторского бюро сделала

Ту-2 родоначальником большого семейства машин, созданных на его основе. В

годы войны был создан дальний бомбардировщик Ту-2Д. После победы стартовали

опытные самолеты Ту-6, Ту-8, Ту-10 и учебно-тренировочный УТБ, созданный

конструкторским бюро П. Сухого для обучения экипажей Ту-2.

Штурмовики

Потребности фронта в Мировую войну определялись не сотнями и тысячами

штук стрелкового оружия, бронетанковой техники, самолетов, а миллионами и

десятками тысяч. Вот лишь несколько цифр: из заводских цехов вышло 11 427

Пе-2, свыше 21 тыс. Як-9 и Як-3 и более 15 тыс. Ла-5 и Ла-7, около 7 тыс.

ДБ-3 и Ил-4, 12 726 «Летающих крепостей» В-17, 15 тыс. «Мустангов», 19 тыс.

«Либерейторов», 20 тыс. Фокке-Вульфов FW-190. Но даже на фоне этой

впечатляющей статистики абсолютным рекордсменом выглядит знаменитый

штурмовик Ил-2, «размноженный» в 36 163 экземплярах!

Первое, с чего начинается любая боевая машина,— четкое представление

заказчика (армии) и исполнителя заказа (КБ) о том, какой же она должна

быть. Менее всего на этом этапе думают о внешнем виде самолета — это, так

сказать, дело второе. «Экстерьер» машины функционален и отвечает

требованиям к ней, сформулированным задолго до первых чертежей. Казалось

бы, ну что тут формулировать? Ясно, что штурмовик должен быть скоростной,

хорошо бронированной и вооруженной машиной. Коль скоро предполагается

большая «серия», пилотирование самолета по силам рядовым летчикам. О

технологической простоте уже говорилось. Напомним лишь о простоте

обслуживания сотен и тысяч машин в отнюдь не тепличных фронтовых условиях.

Итак, броня и вооружение. Потребуй армия абсолютной защиты — полной

неуязвимости при обстреле штурмовика даже крупнокалиберными зенитками,—

вряд ли дело в КБ продвинется дальше первых, эскизных разработок. Такой

самолет не поднять ни в прямом, ни в переносном смысле. Самое большое, на

что он будет способен,— это самостоятельно рулить по аэродрому: настолько

тяжел. Словом, желание сделать машину, безразличную к обстрелу из любого

калибра, также абсурдно, как и стремление создать, скажем,

снарядонепроницаемую каску для пехотинца. Штурмовик не получится, если от

него потребуется огневой мощности 100-мм «земного» орудия и бомбового удара

среднего бомбардировщика. В «золотую середину» должны укладываться скорость

самолета, его маневренность. Штурмовик не состоится, «сойдись» заказчик и

КБ на каких-нибудь 250—300 км/ч, что и вышло бы у чересчур бронированной и

вооруженной машины. Неудачу потерпит и чрезмерно скоростной вариант: каждый

лишний километр в час дался бы ценой «разоружения» самолета, утоньшения

спасательной брони. Конечно, все упомянутые трудности представлены в

крайних, абсурдных вариантах: они-то и составляют коридор, выйти за границы

которого — значит потерпеть неудачу в создании такой специфической машины,

как штурмовик.

В чем же специфика штурмовика? Нельзя ли считать таковым любой боевой

самолет с мощным пулеметно-пушечным вооружением, действующий по наземным

целям — автоколоннам, артиллерийским батареям, аэродромам, поездам,

наконец, танкам? Ведь даже легкие, почти не защищенные броней истребители И-

15 и И-16 совершили во время гражданской войны в Испании налет на вражеский

аэродром Гарапинильос. Результат: из более чем сотни фашистских самолетов,

находившихся на аэродроме, 80 были уничтожены, а остальные сильно

повреждены. Сгорели многие объекты авиабазы, взорваны склады горючего и

боеприпасов.

И все-таки, несмотря на отдельные успехи истребителей, рисковавших

атаковать наземные объекты с сильной зенитной защитой, исход такого

поединка чаще всего решался не в пользу нападающего. Слишком уязвим

истребитель или легкий бомбардировщик, когда он снижается до высоты

бреющего полета. В лучшем случае машины этих типов были оснащены броней для

защиты пилотов. А двигатели, баки, другие важнейшие элементы самолета?

Броню на самолет пытались установить еще в годы первой мировой войны. За

основу «штурмовика» брали обычный, вооруженный пулеметами аэроплан — «Илью

Муромца», летающую лодку М-9 Григоровича. Приобретая «латы», самолет

тяжелел, становился менее скоростным и маневренным. Кроме того, тяжелая

ноша сказывалась на весе бомб и топлива, которые мог взять аэроплан.

В 1930 году советские конструкторы под руководством А. Туполева

спроектировали самолет АНТ-17, называвшийся также ТШБ («тяжелый штурмовик,

бронированный»). Одна только броня штурмовика весила около тонны. И хотя

машину оснастили мощным двигателем в 1500 л. с., ее скорость оказалась

слишком низкой — 250 км/ч.

Не получился специальный самолет атаки и у других советских

авиаконструкторов — у Д. Григоровича, создавшего легкий штурмовик ЛШ, у С.

Кочергина и М. Гуревича, построивших тяжелый штурмовик ТШ-3. Опытным

специалистам не удалось оптимально сочетать в конструкциях достаточно

большую скорость полета, надежную защиту и мощное вооружение. ВИТ

(«воздушный истребитель танков») Н. Поликарпова, стартовавший в первый

полет под управлением В. Чкалова, обладал слишком слабой броневой защитой.

После многочисленных доделок работы над ВИТ-1 и ВИТ-2 прекратили. Та же

участь постигла и опытные машины других советских и зарубежных

конструкторов, пытавшихся создать специальный самолет-штурмовик.

Причина неудач крылась либо в чрезмерной уязвимости слабо защищенного

самолета, либо в скверных летно-технических данных слишком тяжелой и

«неаэродинамичной» машины. Броневые коробки, в которых пытались разместить

экипаж и двигатель, получались угловатыми и неуклюжими: это был крепкий

орешек для технологов и изготовителей.

Вот как сформулировал задачу сам создатель Ил-2 авиаконструктор Сергей

Владимирович Ильюшин: «Возникла серьезная задача: с одной стороны, выбрать

такой толщины броню, которая по своему весу не лишила бы самолет хороших

маневренных и летных свойств, и, с другой,— нужно было, чтобы броня могла

защитить самолет от массового огня малокалиберного оружия противника, то

есть сделать самолет неуязвимым от огня винтовок, пулеметов и частично от

малокалиберных пушек».

Словом, «грозная броня», хотя и должна была защитить штурмовик, не

гарантировала полное отсутствие «ран». И чтобы они не оказались для машины

смертельными, конструкцию следовало сделать максимально живучей. Требования

выстроились в столбцы цифр. Время подумать и об общем виде нового самолета.

Когда «закладывался» Ил, ни у кого уже не было сомнений, что быть ему

монопланом, но не подкосным, как тяжелый штурмовик ТШ-3 С. Кочергина и М.

Гуревича (1934 г.), а «чистым». Только аэродинамическое благородство

очертаний даст машине требуемую скорость свыше 400 км/ч. Не последнюю роль

играет двигатель. Подходящая для более чем 5-тонного самолета мощность у

микулинского АМ-34. Мотор один — так его легче и надежнее прикрыть броней.

К тому же сравнительно небольшую двухмоторную машину с одним подбитым

двигателем трудно довести до своего аэродрома — так сильно ее стремление

развернуться. Есть еще обстоятельство в пользу одного мотора — массовая,

выпускаемая в тысячах экземпляров машина требует столько же двигателей.

Оснастив Ил-2 одним АМ-34 (серийный вариант с АМ-38), Ильюшин сэкономил для

страны десятки тысяч моторов. Главное, в чем Ил-2 продолжил эволюцию

советских штурмовиков 30-х годов,— бронекоробка, защищавшая всю носовую

часть самолета. Броня Ила была не просто латами - скелетом! Она работала,

несла нагрузку, играла активную роль. К ней, а не набору из стрингеров и

лонжеронов, крепились крыло, двигатель, оборудование. Только в отличие от

плоских панелей ТШ-3 броню Ил-2 сделали разной толщины. А в носовой части

она перестала быть коробкой в буквальном смысле этого слова и приобрела

удобообтекаемую форму.

Иной стала к началу Великой Отечественной войны и сама броня.

Благодаря фундаментальным теоретическим и экспериментальным работам ученых

ВИАМ Сергея Тимофеевича Кишкина (впоследствии академика) и Николая

Митрофановича Склярова (впоследствии доктора наук, профессора) броня

приобрела невиданную до тех пор прочность. Исследователи проанализировали,

как взаимодействуют между собой броня и пуля и снаряды авиационного оружия.

Встретив на своем пути броню обычного типа, снаряд внедряется в нее и

полностью теряет скорость. Практически вся кинетическая энергия «болванки»

расходуется на пластическую деформацию стали. Для пуль калибра 7,62 и 12,7

мм длина пути до остановки в броне типа судовой составляла 15—35 мм. При

такой толщине вес квадратного метра брони достигал 120—280 кг. Для авиации

слишком тяжелая ноша. По мысли С. Кишкина и Н. Склярова, кинетическую

энергию пули следовало расходовать не на деформацию преграды, а главным

образом на разрушение самой пули. Как же заставить разлететься на куски

бронебойный сердечник пули или снаряда? Если, например, перед ударом о

броню пуля встречает на пути обыкновенный карандаш из мягкого дерева то она

теряет устойчивость и начинает кувыркаться. О броню она ударяется не

острием, а плашмя. Чтобы остановиться, «завязнуть» в преграде, ей нужно

пройти в стали уже не 15, а 5 мм. Пронизав тонкий (3 мм) лист высокотвердой

стали, сердечник пули разваливается на куски из-за несимметричности

контуров пробоины. На основе исследований металлурги дали авиаконструкторам

высокопрочные и легкие броневые системы. От удара о твердую поверхность так

называемой гетерогенной брони бронебойный сердечник дробился на части в

первые же микросекунды контакта. Экранированная броневая система состояла

из двух раздельных плит. Ударившись о первую, снаряд терял устойчивость.

Затем под некоторым углом встречался со второй плитой из высокопрочной, но

достаточно пластичной брони. Из-за сильного изгибающего момента сердечник

ломался. Пластичная плита деформировалась и продлевала время соударения

настолько, чтобы осколки рикошетировали, не причинив вреда защищенным

бронею агрегатам самолета. Экранированная защита штурмовика Ил-10 «держала»

даже 20-мм снаряды.

К началу Великой Отечественной войны был готов для Ил-2 еще один

составной «элемент» — авиационная пушка ВЯ конструкции А. Волкова и С.

Ярцева. 23-мм орудие весило 66 кг и при скорострельности 600 выстр./м

придавало 200-граммовому снаряду начальную скорость в 900 м/с. Сравните эти

данные с технической характеристикой немецких авиапушек MG-151 и МК-101,

составлявших вооружение Хенкеля-129, фашистского истребителя танков: 20-мм

MG-151 весила 42 кг. 90-граммовые снаряды — вдвое легче, чем у ВЯ,—

выбрасывались пушкой со скоростью всего 780 м/сек. Скорострельность — 700

выстр./м. МК-101 калибром 37 мм «тянула» на добрые 150 кг и выпускала 200

снарядов в минуту, весивших по 330 г.

С 1943 года ильюшинский штурмовик перевооружили. Вместо двух крыльевых

пушек ВЯ Ил-2 оснастили двумя 37-мм подкрыльевыми орудиями НС-37

(конструкторы А. Нудельман, А. Суранов, Г. Жирных, Е. Неменов, С. Лунин, М.

Бундин). При таком же, как у немецкой пушки МК-101, весе НС-37 стреляла 735-

граммовыми снарядами. Ни одно авиационное орудие такого калибра, состоявшее

на вооружении вражеской и союзной авиации, не приблизилось по своим

параметрам к советскому. Отлично защищенный от огня с земли и от нападения

сверху — атаки истребителей отбивал стрелок позади летчика — штурмовик

быстро стал незаменимым самолетом авиационной поддержки войск. Илы вылетали

даже в самую непогоду, когда бомбардировщики оставались на аэродроме.

Штурмовики взяли на себя основную тяжесть авиационной помощи наземным

войскам во время Сталинградской операции.

Учтя этот опыт, советское командование заранее рассчитывало на

штурмовые авиаполки и при подготовке битвы на Курской дуге. В том же 1943

году каждый третий самолет, выпущенный нашей авиапромышленностью, был Ил-2.

К 1944 году их доля в советской боевой авиации выросла до 30%, в то время

как бомбардировщики составляли 25%.

Вот как Главный маршал авиации А. Новиков описывает «работу» советских

штурмовиков во время боев на Карельском перешейке (лето 1944 года): «Ил-2

устремились на господствовавшую высоту — ключевую позицию укрепленного

района. Илы ходили в атаку в лоб, едва не цепляясь плоскостями за верхушки

елей и сосен. Иного выхода не было: низкая облачность и неважная видимость

прижимали самолеты к самой сопке, и летчики бомбили позиции врага на очень

рискованном маневре — на выходе из пикирования. Только так можно было

избежать поражения от собственных бомб и реактивных снарядов. А зенитчики

противника буквально неистовствовали, и Ил-2 выходили из атак с иссеченными

плоскостями и дырами в фюзеляже. Но летчики выдерживали все: и кинжальный

лобовой огонь зенитных установок, и страшные перегрузки, от которых темнело

в глазах. Шесть часов подряд штурмовики долбили Кутерселькя. Шесть часов

подряд летчики не вылезали из кабин. И никаких пауз, никакой передышки. Не

успевал самолет приземлиться, как его снова заправляли горючим, вооружали

бомбами и эресами (РС - реактивный снаряд) и отправляли на боевое задание.

Одна волна Ил-2 сменяла другую...»

Что же немцы? Неужели они, располагавшие огромным промышленным

потенциалом, мощными КБ, талантливыми специалистами, не могли создать

хорошую штурмовую машину? Гитлеровцев подвела авантюристическая ставка на

блицкриг, который они намеревались выиграть тем же оружием, что сокрушило

пол-Европы. «Несомненно, что высокомерное самонадеянное командование

вермахта,— пишет бывший сотрудник разведывательного управления штаба ВВС

Великобритании Эшер Ли,— в начале войны считало, что немецкие мобильные

бронетанковые дивизии и эскадрильи пикирующих бомбардировщиков Ju-87

«Штука» (прозванных в нашей армии «лаптежниками» из-за обтекателей

неубирающихся шасси), всегда будут только наступать, и поэтому не

потребуется специальных самолетов для борьбы с танками противника. Однако

на более позднем этапе войны против СССР немцы создали так называемый

самолет-истребитель танков. Это был двухмоторный самолет Хеншель-129,

вооруженный 30-мм пушкой. Моторы французского производства, установленные

на этом самолете, не всегда работали удовлетворительно. Пушка действовала

неважно, и завоеванное русскими в 1943 году подавляющее местное

превосходство в воздухе удерживалось ими до конца войны, не позволяло

немцам использовать этот самолет на советско-германском фронте».

Эшер Ли не совсем точен: Хеншель-129 немцы создали еще в 1939 году. В

декабре 1941 года после доводки машину запустили в серийное производство.

Серьезного значения ей не придавали, а когда спохватились, было поздно.

Всего выпустили 841 Хеншель-129. То, на что уходят годы согласованных

усилий авиаконструкторов, оружейников, металлургов, немцы пытались

наверстать за считанные месяцы. «Сырые» «Хеншели» так и не смогли помочь

наземным войскам. Участник польской и других «кампаний» «Люфтваффе»

пикирующий бомбардировщик Ju-87, приспособленный для штурмовых атак, также

не стал настоящим штурмовиком. К тому же Германия позарез нуждалась в

истребителях — советские войска рвались к границам Рейха, а союзная

бомбардировочная авиация перешла к массированным налетам.

Без специального самолета-штурмовика начала бои на европейском театре

и англо-американская авиация. После высадки в Нормандии войскам помогали

тяжелые и средние бомбардировщики, истребители «Спитфайр», «Тайфун»,

«Мустанг», «Тандерболт». В Северной Африке против танков действовали

истребители-бомбардировщики «Харрикейн» с 40-мм пушкой. На Тихом океане и в

Средиземном море воевали средние бомбардировщики В-25 «Митчелл» (те самые,

что, поднявшись с авианосца, бомбили Токио), оснащенные 75-мм орудием в

носовой части фюзеляжа. Но пушечных «Харрикейнов» и В-25 выпустили в

считанном количестве, так как сколько-нибудь решающей роли в борьбе с

танками они сыграть не могли.

Без надежной брони союзные истребители-бомбардировщики могли

рассчитывать лишь на внезапность штурмового удара. Как только немецкие

зенитчики приходили в себя, они не давали союзникам безнаказанно утюжить

свои позиции. «Мустанги» и «Тайфуны» вынужденно прибегали к тактике

«Москито»: неожиданно, упредив вражеские истребители, обрушиться на

ошеломленного противника, и тут же, пока не поздно, убираться восвояси. Илы

же часами висели над головами немцев. Атаки истребителей штурмовики

отбивали сообща, встав в «оборонительный круг». Каждое звено бесконечного

кольца защищало впереди летящую машину огнем 23-мм пушек. «Боевой порядок

«круг» применялся в полку до самого конца войны,— вспоминает дважды Герой

Советского Союза Г. Сивков. — Он позволял надежно обороняться от атак

вражеских истребителей и сохранил жизнь многим моим товарищам по оружию».

На заключительном этапе войны наши летчики получили новый ильюшинский

штурмовик Ил-10. Цельнометаллический самолет, обладая огневой и бомбовой

мощью своего предшественника, летал со скоростью 550 км/ч. Вместе с новым

самолетом наша промышленность выпустила более 40 тыс. грозных ильюшинских

штурмовиков.

В ходе войны КБ П. Сухого создало штурмовик Су-6. И хотя Су-6

превосходили Ил-2 по скорости полета и мощности вооружения (500 км/ч,

Н=3800 м; 37-мм пушки, 12,7-мм пулемет УБТ для защиты задней полусферы),

предпочтение отдали ильюшинскому штурмовику: Ил-2 уже выпускали большими

сериями.

Нет, пожалуй, ни одного участника Великой Отечественной войны, который

не сказал бы доброго слова о штурмовиках. И не только потому, что

«работали» эти самолеты-солдаты на виду у всех, каждый день, без перерывов

по непогоде или из-за неполадок. От первого до последнего дня войны Ил-2

был воздушным тараном для взламывания вражеской обороны, истребителем

танков, достойным помощником советской пехоты.

Реферат составлен по материалам:

Игорь Андреев «Боевые самолёты», 1981 год.

Страницы: 1, 2, 3, 4